Незнакомец в спасательной шлюпке

Я потерял жену, единственного человека, который был для меня важен. Не мог платить за её лечение. Оно стоило слишком дорого, кучу денег, которых у меня никогда не было, но они были у других. Я винил себя. Всё казалось таким несправедливым. Я хотел возмездия за все страдания, через которые я прошёл. Хотел, чтобы Джейсон Ламберт потерял столько же, сколько и я.

– Свою жизнь, – сказала Элис.

– Да.

– Она не принадлежала тебе, и не тебе было её отнимать.

– Теперь я это понимаю, – сказал я, опустив глаза. – Но… – Я медлил в нерешительности. – Поэтому я так и не осуществил свой план. Я не взрывал той мины. Я её спрятал. Прошу, поверь. Кто‑то другой взорвал её. Я не знаю, как это может быть. Это мучит меня с момента, как всё случилось. Мне очень жаль. Очень. Знаю, я виноват…

Я заплакал. Элис мягко коснулась моей головы, потом поднялась на ноги.

– Ты помнишь последнее, что ты сделал в тот вечер на «Галактике»? – спросила она.

Я закрыл глаза. Представил себя в последние секунды на палубе. Хлещет ливень, мои локти упираются в ограждения, голова опущена, я смотрю на тёмные волны. Это был страшный момент. Я думал о том, как подвёл тебя, Аннабель, о том ужасе, на который готов был пойти в своём отчаянии, и о том, каким жалким и пустым человеком я стал.

– Бенджамин? – снова спросила Элис. – Что последнее ты помнишь?

Я медленно открыл глаза, словно выходя из транса. Наконец слёзы покатились по щекам, и я рассказал правду, которую всё это время скрывал от тебя, Аннабель, и от себя.

– Я прыгнул.

* * *

Прошло много времени, прежде чем я заговорил снова. Элис сидела, сцепив руки под подбородком.

– Я больше не хотел жить, – прошептал я.

– Знаю. Я слышала тебя.

– Как? Я ничего не говорил.

– У отчаяния свой голос. Эта молитва громче, чем любая другая.

Я со стыдом опустил глаза.

– Это неважно. «Галактика» всё равно взорвалась. Я видел, как шёл дым из машинного отделения. Видел, как яхта тонула. Я этого не делал. Но это по-прежнему моя вина.

Элис прошла в дальнюю часть плота. Без малейшего сомнения встала на дутый борт. Затем обернулась ко мне.

– Подними голову, Бенджамин. Ты не виноват.

Я медленно поднял глаза.

– Что… Что ты имеешь в виду?

– Мина не взрывалась..

– Не понимаю. Тогда что разрушило корабль?

Она перевела взгляд на океан, вглядываясь в глубину. Внезапно из воды вынырнули три гигантских кита, громадные монолитные глыбы цвета древесного угля, с плавниками, расправленными, как крылья самолёта, – никогда ещё за свою жизнь я не видел существ столь огромных. Когда они погрузились в воду, брызги разлетелись в воздухе и облили нас морской водой.

– Его разрушили они, – сказала она.

* * *

Через несколько секунд небо засветилось. Воздух застыл. Почему‑то я почувствовал, что наше время на исходе.

– Элис. – Я замешкался. – Что мне теперь делать?

– Прости себя, – сказала она. – И воспользуйся этой благодатью, чтобы нести моё слово.

– Как мне это сделать?

– Переживи это путешествие. А как только сделаешь это, отыщи другую отчаявшуюся душу. И помоги этому человеку.

Она повернулась на борту, не отрывая своих маленьких ступней. Потом скрестила руки на груди.

– Стой, – задохнулся я. – Не оставляй меня одного.

Она улыбнулась, будто я сказал что‑то смешное.

– Я никогда тебя не оставлю.

На этих словах я ослабел, уронил руки на мокрое дно плота. В то мгновение я ощутил полное смирение. Элис последний раз взглянула на меня и повторила слова, которые ты, Аннабель, так часто мне говорила.

– Всем нам нужно за что‑то держаться, Бенджи, – сказала она. – Держись за меня.

Она упала с плота без единого всплеска. Я подполз к краю. И не увидел ничего, кроме синей воды.