Незнакомка с тысячью лиц

– Сирота, ни с кем не жила и не встречалась. Никто никогда ее не проводил и не встретил. Всегда одна. Работает где-то. Бабы говорят, чуть ли не начальником! – начала перечислять радушная хозяйка. – Жила скромно. Аккуратная. Бабы говорят, все за собой помоет, вычистит. Нет, хорошая девка, лишнего сказать не могу. А чего натворила-то?

– Пока не могу сказать. Не уверен, – признался Виталий. – Так что с фотороботом, Настя? Приедете?

– Ой, не знаю! – Она закусила нижнюю губу. Глянула на него виновато: – Неохота-то как! Серега узнает, что языком болтала, пришибет. Может, я с бабами поговорю, а? Может, они? Не я одна этого гада лысого видела. Так я поговорю?..

Поговорила. И уже ближе к вечеру, когда Макаров только-только вытянул ноги на своем диване и прикрыл глаза, намереваясь вздремнуть, позвонила по номеру, который он ей оставил.

– Виталий Сергеевич, я так и знала! – зловещим шепотом произнесла Настя. – Все дело в ней!

– В ком? – не сразу понял он, стараясь разогнать дремоту.

– В Ольке Колькиной! В ней загвоздка! Я тут с бабами поговорила, и знаете, что открылось-то?!

– Нет.

– Оказывается, этот лысый следил за ней!

– За Ольгой?! – Сон как рукой смело, Макаров резко сел, свешивая ноги на пол.

– Да! Там у нас Галка одна жила… Ну, хорошая моя знакомая. Она говорит, что несколько раз видела, как этот лысый шел за Олькой к остановке автобусной утром, перед работой ее. А вечером опять же вел ее обратно.

– Как вел?

– Ну не за руку же, Виталий Сергеевич! – рассмеялась Настя. – Что вы как маленький! Она впереди, а лысый сзади. Пас он ее, как Серега мой говорит.

– Утром и вечером, как она на работу и с работы?

– Ну да.

– А еще? Ну, помимо этого, он куда-нибудь ее сопровождал?

– Нет.

– Интересно… – произнес Макаров.

И тут же подумал, что, если Ольга была назначена начальником, это мог быть кто-то из обиженных сотрудников и…

– Ничего интересного, – перебила его мысль Настя. – Куда он еще станет за ней ходить, если она больше никуда не ходила. Только на работу и с работы, как заведенная.

– А в выходные?

– В комнате сидела. На кухню и в комнату, в уборную и в комнату, в душ и в комнату. А че натворила-то, Виталий Сергеевич?

– Пока не знаю, – признался он. – Так что с фотороботом, Настя, поможете?

– Да, – твердо пообещала она. И тут же «порадовала»: – Все придем. Кто чего запомнил. Сообща составим портрет этого упыря…

Полковник, узнав о его инициативе, отреагировал как-то вяло, без энтузиазма:

– Зачем тебе это, Макаров? Доктор сказал, что через пару дней позволит вести допрос, и… Смысла не вижу в фотороботе предполагаемого поджигателя. Что это даст, Макаров?

– Пока не знаю, товарищ полковник. Пока не знаю, но чувствую, что связь какая-то существует. Что-то как-то вяжется одно с другим. Кстати, не пришел ответ на запрос из ее родного города? Мне толком ничего не сказали, когда я связывался.

– Не знаю, – отозвался полковник с раздражением. – Хочешь – позвони Воронину.

– Так я негласно вроде бы, – растерялся Макаров.

– Да где уж теперь негласно, если ты бабий батальон пригласил на составление фоторобота! – упрекнул полковник и прервал связь.

Воронину позвонил, но лучше бы этого не делал. По загадочным ухмылкам и продолжительным паузам понял, что у того есть какая-то информация. И она настолько неприятная, что такой тип, как Воронин, из кожи вон вылезет, но преподнесет ее в еще более невыгодном свете. Только вот для кого?

Ответ Макарову дал с утра полковник, отправив электронное сообщение с просьбой прекратить всяческую инициативу и предупредить желающих составить фоторобот о том, что делать этого не следует.

– Почему, Семен Константинович? – спросил Виталий, не выдержав и позвонив полковнику. – Что-то случилось?

– Случилось, случилось, Макаров, – отозвался не без раздражения полковник.

– Стесняюсь спросить, что именно, – обнаглел он от злости.

– Ответ пришел на запрос по Николаевой. Он многое ставит на свои места. Н-да… Если хочешь подробностей, приезжай в отдел, – смилостивился полковник. – Воронин тебе все объяснит.

Макаров был готов через двадцать минут. Он не стал бриться, он в отпуске. Имеет полное право заявиться в отдел с двухдневной щетиной. Почистил подсохшую грязь на джинсах, натянул толстый свитер с курткой, которая на лопатках так и не просохла с вечера от дождя. И в рекордное время доехал до отдела.

Воронин его ждал. Или просто сделал вид, что не удивился его визиту.

– Кофе будешь? – вместо приветствия спросил он, как только Виталий переступил порог кабинета.

– Буду. А с чем?

– Сухари. – Воронин взял в руки упаковку, близоруко прищурился, читая этикетку. – Горчичные, высший сорт. Устроит?

– Пойдет.

Он сейчас готов был упаковку от сухарей сжевать, лишь бы избавиться от горечи, полосующей желудок. Это он снова натощак выкурил сигарету, идиот! Когда бросит окончательно, интересно? Сколько можно самому себе обещаний давать?

А вот сделает доброе дело для этой нелепой рыжей Ольки Колькиной и тогда бросит курить. Это мелькнуло у него в голове так неожиданно, что он замер посреди кабинета и снова прогнал эту мысль через сознание туда-сюда.