Незримое, или Война в иномирье

Вообще не наступает на насекомых.

Вся эта информация, упорядоченная и систематизированная, через день легла на стол Дони в Москве.

Фостер Дони был доволен. Кажется, все обошлось прекрасно – они смогли «прощупать» со всех сторон объект, собрали всесторонне характеризующую его информацию. не насторожив его при этом.

Глава 11-я

Прямо перед обратным вылетом в Женеву Сейдзе Сото позвонил из Джакарты Тогу Накаяма.

Ему удалось-таки разговорить кое-кого из тех, кто не просто хорошо знал восьмидесятилетнего Каладжи Неру, но и подробную историю его жизни.

Это был бывший слуга Неру, человек, который давно уже оставил службу у хозяина и в весьма преклонном возрасте доживал в собственном домике в пригороде Джакарты.

Накаяма узнал о нем совершенно случайно.

Дожидаясь случая, он приохотился пить кофе в кофейне неподалеку от дома Неру. Бывший полицейский рассчитывал именно здесь познакомиться с кем-нибудь из обслуги Каладжи Неру, ведь выпить в обед кофе наверняка кто-нибудь из нужных Накаяме людей в ближайшую от места работы кофейню зайдет – быть не могло, чтобы этого не произошло.

Случай узнать нужную информацию предоставился как-то сам по себе. Владелец кофейни, который частенько скучал от безделья, когда клиентов за столиками на открытой веранде кафе почти не было, любил подсесть к кому-нибудь за столик и поболтать, что называется, «за жизнь».

Это был мужчина в годах, далеко за пятьдесят, и именно он дал столь необходимые Накаяме для продолжения работы сведения.

– Дожидаетесь кого-нибудь из дома Неру? – спросил он однажды, присаживаясь за столик бывшего полицейского с чашечкой кофе в руках.

– Почему вы так решили? – сразу же насторожился Накаяма.

– Вы у меня пьете кофе вот уже больше недели. Ничего, кроме кофе. И поглядываете на дом Каладжи, познакомились позавчера с охранником, а я случайно услышал ваш разговор.

Я уважаю Каладжи, как впрочем, и все, кто живет в этом районе. Он хороший человек. Как и многие здесь – частенько заходит ко мне выпить кофе. Мы здесь живем дружно, и стараемся уважать друг друга и помогать друг другу. Так что если вы замыслили против него что-то нехорошее – ничего у вас не получится.

– Уважаемый, – осторожно начал Того. – В сущности, я ищу не Каладжи Неру, я ищу его дочь. У него ведь есть дочь по имени Мио Неру?

Кофейщик задумался.

– Дочь у него была, она долго болела, а что случилось дальше – я не знаю. Зачем спрашивать человека о том, что является его горем? Вам нужно поговорить с Харишем Мосулом, бывшим дворецким Каладжи. Он уже давно не служит, состарился, но кому, как не ему, знать всю историю семьи – ведь он служил так долго, что даже я, когда открывал кофейню, а это было лет тридцать назад, помню его уже стариком.

– А где он сейчас?

– Я напишу вам адрес. Пару лет назад старый Хариш заходил ко мне – он приезжал зачем-то к бывшему хозяину, вот и оставил адрес. На случай, если его кто-нибудь будет спрашивать – мало ли, зачем может понадобиться человек, который работал и жил здесь так долго – наверное, больше полувека.

Так Накаяма «вышел», выражаясь профессиональным слэнгом, на нужный ему объект.

Он разыскал старого Хариша Мосула, и узнал от него все, что требовалось.

– Сото-сан, – докладывал он по телефону. – У Каладжи Неру была дочь – Мио Неру, но она умерла в психиатрической лечебнице. Старик-слуга сказал, что не знает, когда точно и где заболела девушка – по его словам, когда он году в 1960-м устроился на работу дворецким к Каладжи Неру, тот незадолго перед этим приехал в Джакарту откуда-то с островов, построил дом. А Мио Неру уже лежала в больнице, потому что при Харише в новом доме уже не появлялась ни разу. Сам Мосул бывал в больнице всего несколько раз, и говорит, что Мио всегда сидела в кресле у окна. Судя по словам старика, она находилась как бы в ступоре – никого не слышала, никого не узнавала. И молчала.

Мосул отвозил ей по поручения хозяина, когда тот не мог сам проведать дочь, кое-что из фруктов, лекарства персоналу, еще что-то – теперь он не помнит уже, что.

А потом Мио Неру умерла, ей было тогда больше шестидесяти лет.

Я побывал в больнице, но там строгие правила – они соблюдают жесточайшую секретность – это частная и очень дорогая клиника. Мне только удалось узнать за вознаграждение у медсестры, которая ухаживала за Мио Неру, вот что.

Мио у них была, лечилась много лет, но лечение результата не дало.

Однажды она как-будто пришла в себя, незадолго до кончины. Ее отец тогда привез с собой странного человека – кого именно, она не знает, видела его мельком. Но просветление Мио Неру было недолгим – сразу же после ухода Каладжи Неру и этого странного человека, уже на другой день, больная снова ушла в себя, перестала узнавать окружающих, а вскоре после этого – умерла.

– Сэр, – продолжал Накаяма, – я могу попытаться как-то разговорить лечащего врача, но это будет трудно.

Сейдзе Сото вытер платком пот со лба. Он уже знал все, что ему было нужно. И понял, что скорее всего, сны были лишь началом. Началом расплаты.