Незримое, или Война в иномирье

Как бы то ни было, традиция сохранилась, поэтому Туси Кхрна, один из жрецов вуду, как и его предшественники в далекие времена рабовладения, очень любил, выбрав на городской улице красивого белого парня, проследить за ним, дунуть где-нибудь в безлюдном месте своей жертве в лицо магический порошок и затем, после похорон, через некоторое время откопать и оживить зомбированного покойника.

И еще один белокожий становился мертвоживым рабом в лесной чаще, на плантации колдуна.

Но однажды Кхрна совершил ошибку, как оказалось – роковую. По незнанию он убил и украл тело сына начальника полиции Лионгардена.

На его несчастье, именно в этом управлении двое полицейских не так давно лишились детей, павших, по всеобщему мнению, в результате происков вудуистов, которых среди жителей города было несколько десятков.

А так как за неделю до гибели Жюля, сына комиссара Люмьера, в окрестных лесах исчезли два полицейских детектива, которые искали следы трупов детей своих коллег, то последнее событие вызвало взрыв возмущения.

Родители погибших, друзья и просто коллеги пропавших полицейских решили поступить не по закону, а по справедливости.

Вооружившись автоматами, ночью, они проследили за вудуистами, которые собрались на место своих обычных черных действ, и просто-напросто расстреляли всех в упор огнем из атоматического оружия.

Затем на краю поляны был аккуратно срезан и снят зеленый дерн, вырыта глубокая яма, в которую побросали трупы мертвых вудуистов, предметы их зловещих ритуалов, щедро полили бензином и подожгли. Все время, пока тела превращались в пепел, из ямы раздавались жуткие крики. Тогда кто-то из полицейских бросил в яму с огнем сначала одну, потом вторую гранату. Вслед за этим туда полетели десятки гранат, и лишь после того, как тела разорвало на части, крики утихли. Но через некоторое время из ямы вдруг поднялся клуб особенно черного дыма, который принял форму какой-то фигуры, быстро унесшейся в лес.

Когда все сгорело, яму закопали, сверху аккуратно уложили ранее снятый дерн.

С подъхавшей машины сгрузили огромный каменный валун, который водрузили прямо на середину коллективной могилы вудуистов.

После этого, здесь же, Люмьер, построив всех участников в шеренгу, подходил к каждому и брал именем Христа клятву, что все происшедшее останется навечно лишь их тайной.

Никто не знал, что все это видел Туси Кхрна, который случайно перед расстрелом отошел в лес, чтобы справить малую нужду, и, стоя за деревом, увидел крадущихся полицейских.

Он упал на землю и замер. Он увидел все. А его так никто и не заметил, как и то обстоятельство, что именно в сторону Туси улетел дух из пламени, который не исчез в лесу, а слился воедино с единственным оставшимся в живых жрецом вуду.

Когда поляна опустела, Туси Кхрна дождался рассвета, потом украдкой, таясь от всех, добрался до порта и незаметно для экипажа сел на ближайший отправляющийся из Лионгардена океанский грузовой корабль.

Когда его обнаружили, то решили использовать в качестве палубного матроса – не выбрасывать же зайца за борт…

Судно шло через Средиземное море и Суэцкий канал в Индонезию.

Так Туси Кхрна оказался в маленьком городке Робертсвиле, на архипелаге Того-Паго, и лишь здесь постепенно почувствовал себя в безопасности.

Но вот во сне иногда он вновь переживал видение горящих в яме, корчащихся и кричавших тел, и тогда, проснувшись, весь день ходил, пригибаясь и прячась от всех…

Но уже через день забывал о своих страхах.

Важного гостя принимал Павел Абрамович Осиновский в своем кабинете в лондонском офисе.

Он вылетел в Лондон сразу же после встречи с Монасюком. Причиной послужил звонок из Москвы.

Давний сторонник Осиновского, волей случая оказавшийся в кремлевской администрации, причем рядом с президентом России и в немалой должности, позвонил Павлу Абрамовичу и потребовал немедленной встречи.

Карл Иванович Лициус, эстонец по национальности, но россиянин по гражданству, занимался в администрации президента России иностранными делами.

Сам по себе звонок от него был событием чрезвычайным – Карл Иванович был очень осторожным человеком, встречались они с Осиновским лишь один раз в год, когда Лициус с семьей уезжал в отпуск отдохнуть на исторической родине – в Эстонии, куда приезжал в это время и Осиновский. А уж звонил Карл Иванович Осиновскому всего раза три за последние несколько лет.

На всякий случай Паша не поехал в аэропорт сам, а послал встретить Лициуса своего помощника с самой обыденной фамилией – Иванов. Звали Иванова – Петр Иванович, так что это был наиболее русский из всех приближенных к российскому олигарху Осиновскому.

Посылая Иванова встретить Карла Ивановича, Осиновский ничем не рисковал. Петр хотя и был его ближайшим помощником, но всегда был в тени – оставался почти никому неизвестным. Дело в том, что использовал его Паша лишь для самых секретных своих дел, причем чаще всего, что называется – дурнопахнущих.