Незримые

Одесса мягко приземлилась на газон. Щеколда на воротах отпиралась изнутри. Одесса чуть приоткрыла створку; Блэквуд легко протиснулся в узкую щель и окинул дом пристальным взглядом.

– Вы ведь помните, я без оружия.

Блэквуд кивнул.

– И вы тоже. А кто-то еще и без телефона на случай, если понадобится звонить девять-один-один, – гнула свое Одесса. – Вряд ли ваши штуки помогут, если мы угодим в серьезную заваруху. Просто предупреждаю: если запахнет жареным, я вызываю полицию.

Если Блэквуд и слышал, то не подал виду и зашагал по извилистой аллее к дверям. Одесса потянулась к звонку, но Блэквуд решительно оттеснил ее в сторону и достал из кармана книжку в мягком переплете.

– Это еще что? – изумилась Одесса.

Всматриваясь в мелкий шрифт, ее спутник шепотом процитировал строки на латыни. Заклинание.

– Зачем?..

– Меры предосторожности. Пока мы не переступили порог.

Неделю назад Одесса посмеялась бы. Однако события последних дней начисто лишили ее скептицизма.

– Сначала позвоним в дверь, – произнесла она своего рода заклинание.

Из недр дома послышалась мелодичная трель.

Открывать не спешили.

За матовым окошком мелькнула чья-то тень. В предвкушении стычки адреналин хлынул по венам, по спине пробежали мурашки. Дверь распахнулась.

На пороге возник мужчина лет тридцати пяти. Латиноамериканец или кубинец. Босой, в безразмерных спортивных штанах и наполовину расстегнутой толстовке с капюшоном.

Незнакомец в растерянности уставился на гостей:

– Вы кто?

Одесса вытянула шею. Позади мужчины никого. Руки пустые.

– Хуанита дома?

Кубинец сощурился, сбитый с толку вопросом и палящим солнцем.

– Чего вам надо?

– Мы разыскиваем Хуаниту. Будьте добры, позовите ее.

– Не она вас послала?

Одесса раскрыла удостоверение:

– Пригласите Хуаниту.

Мужчина невозмутимо прочел огромные синие буквы «ФБР».

– Нету ее. Уехала.

Он попытался закрыть дверь, но Одесса успела сунуть ногу в проем – лицо несговорчивого собеседника показалось ей знакомым.

– Я вас знаю.

Мужчина отрицательно помотал головой.

Порывшись в сумочке, Одесса выудила копию протокола о задержании и демонстративно развернула бумагу:

– Вы тоже участвовали в осквернении могилы. А зовут вас… – она сверилась с текстом, – Йоан Мартин.

Мартин не стал отрицать и покорно застыл на месте.

– Не понимаю, – пробормотал он, глядя на Одессу.

– Мы заходим, – сообщила она.

Мартин не возражал. Одесса толкнула дверь и двинулась в холл; следом Блэквуд. Мартин посторонился, никак не противясь вторжению.

В доме царил жуткий беспорядок. Мебель и ковры сдвинуты. Повсюду кучи мусора. Сквозь окна на задний двор виднелся бассейн с мутно-зеленой водой и парой надувных матрасов.

У левой стены высились две здоровенные клетки – пустые, если не считать основательно потрепанных собачьих игрушек из переплетенных канатов.

– А где собаки? – поинтересовалась Одесса.

– Сбежали. Я их выпустил.

– Выпустили?

– Они нехорошо на меня косились.

– А собачки, часом, не питбули?

Мартин кивнул.

Сквозь характерный запах отбросов и протухшей еды пробивался едва уловимый аромат травки.

Одесса всмотрелась в налитые кровью глаза собеседника. Мартин явно был под кайфом. Причем не только от марихуаны.

– Нет ее, ребята, – пробормотал Мартин, усаживаясь на подлокотник дивана, заваленного мелкими предметами интерьера: журнальный столик, парные торшеры… Мартин почесал предплечье. – Хуанита, она того, чокнутая. Несет всякую дичь.

Блэквуд замер посреди комнаты. Одесса приступила к допросу:

– Когда вы виделись в последний раз?

– Мы много зла совершили… правда, нас защищали. Бакалу. Древние духи.

Одесса покосилась на Блэквуда.

– Духи предков, – уточнил тот.

– Она обещала деньги, власть, секс. Поначалу все было. А потом сплыло.

– Хуанита, – выступил вперед Блэквуд, – она киндиамбазо?

Мартин сморщился, как будто само слово причиняло ему физическую боль.

– Mayombero, – прошептал он.

– Колдунья, жрица пало-майомбе, – перевел Блэквуд и снова обратился к Мартину: – Расскажи, чем вы занимались.

– Не, приятель, не буду. Хуанита у нас palero. Знай только командует: принеси то, принеси се. Как будто в магазин посылает.

– Посылает зачем? Например?

Мартин снова болезненно поморщился.

– Например, за человеческими костями? – подсказал ему Блэквуд.

– Fula.

– Порох, – перевел Блэквуд.

– Azogue.

– Жидкое серебро, – бесстрастно сообщил Блэквуд. – Ртуть.

– Кровь. Шерсть животных. Ветки, травы, перья. Камни. Сера. Хуанита всем ведала. Она закладывала нгангу.

– Магический котел для жертвоприношений, – пояснил Блэквуд. – И сколько их было?

– Один для ритуалов пало. Она проводила обряды там. – Мартин кивнул на задний двор со зловонным бассейном. – Пало давал нам защиту.

– А потом?

– Она говорила, ей велели сделать еще три нганги, поменьше.

– Вы ездили в Монклер? – вмешалась Одесса. – В Литл-Брук? На Лонг-Айленд?

Мартин исступленно расчесывал предплечье, как будто надеялся физической болью заглушить боль воспоминаний.

– Она выступала посредником. Направляла души, nkisi… Пока сама не превратилась в покорный инструмент. Он управлял ею. Kinyumba.

Одесса посмотрела на Блэквуда.

– Злой дух. Демон. Призрак.