Незримые фурии сердца

– Мэри-Маргарет, ты тоже работаешь в буфете? – спросил Джулиан.

– Вот еще! – Подобное предположение девицу как будто обидело, невзирая на присутствие подруги. – Я младший помощник кассира в отделе обмена валюты в Ирландском банке, что на площади Колледж-Грин.

– Не может быть!

– Может.

– Да ну, заливаешь.

– С какой стати?

– Ладно, тогда скажи что-нибудь по-норвежски.

Мэри-Маргарет тупо уставилась на Джулиана, потом посмотрела на Бриджит, которая игриво шлепнула его по плечу, там и оставив руку, и мне захотелось схватить с соседнего столика нож, чтобы к чертовой матери отсечь ей лапу.

– Не обращай внимания, – звонко рассмеялась Бриджит. – Он выпендривается.

– И еще выкобениваюсь, – поддержал Джулиан.

– Это у тебя хорошо получается.

– Чушь какая-то, – тихо проговорил я.

– В Норвегии норвежские кроны, – с каменным лицом заявила Мэри-Маргарет, глядя в сторону. – По правде, они мне не особо нравятся. Когда пересчитываешь купюры, на пальцах остаются следы краски, а это не по мне. Я люблю валюту, которая не пачкается. Вот австралийские банкноты чистенькие. И деньги их ближайших соседей, новозеландцев.

– Господи, ты просто прелесть! – восхитился Джулиан. Он посмотрел на пустые стаканы и пихнул меня – мол, требуется новый заход. Нам подали заказанную мною выпивку.

– Однако это всеобщее заблуждение, – сказал я. – Новая Зеландия – вовсе не ближайшая соседка Австралии.

– Не пори чушь, – скривилась Мэри-Маргарет.

– Ничего я не порю. Папуа – Новая Гвинея ближе. Мы это проходили по географии.

– Нет такой страны.

– А вот и есть, – сказал я, не зная, как доказать свою правоту.

– Перестань заигрывать с бедной девушкой, – вмешался Джулиан. – Уймись со своими сальностями, а то она с тебя живого не слезет.

– Я работаю в отделе обмена иностранной валюты в Ирландском банке, что на площади Колледж-Грин, – сказала Мэри-Маргарет, видимо решив, что мы уже запамятовали эту информацию. – И, наверное, лучше тебя разбираюсь в географии.

– Выходит, нет, если ты не слышала о Папуа – Новой Гвинее, – пробурчал я, уткнувшись в пинту.

– А я купила новые чулки, – ни к селу ни к городу сообщила Бриджит. – Сегодня первый раз надела. Как вам? – Развернувшись на стуле, она выставила ноги в проход. Образчиков для сравнения я видел мало, но эти конечности, бесспорно, были что надо, если вы любитель женских ножек. Да и вся она, с головы до пят. Мне оставалось только любоваться тем, как распалился Джулиан. Этот горящий взгляд мне был хорошо знаком по собственному отражению в зеркале.

– Роскошные чулочки. – Джулиан подмигнул Бриджит: – Спорим, я тебя уговорю их снять?

– Нахал! – Бриджит рассмеялась и снова шлепнула его по плечу, а затем переключилась на меня: – Как оно ничего, Сирил? Что новенького?

– Особых новостей нет. Я получил высший балл за сочинение о папе Бенедикте XV и его усилиях по мирному урегулированию в годы Первой мировой войны.

– И ты только сейчас об этом говоришь?

– Так ты не спрашивала.

– Ей-богу, они отличная пара, – сказал Джулиан, переводя взгляд с Мэри-Маргарет на меня.

– Это я… или здесь воняет? – сморщилась Мэри-Маргарет.

– Наверное, ты, – ответил Джулиан. – На этой неделе мылась?

– Я хотела сказать, это я одна так думаю или здесь вправду воняет? – озлилась девушка.

– Да, как будто припахивает мочой, – сказала Бриджит.

– Бриджит! – вскинулась Мэри-Маргарет.

– Мы сидим у лестницы, что ведет в сортир, – пояснил Джулиан. – Давай, Мария Магдалина, сунься за угол – и увидишь мужиков с их хозяйством наружу.

– Меня зовут Мэри-Маргарет, а не Мария Магдалина.

– Виноват, оговорился.

– И я прошу при мне не упоминать мужского хозяйства.

– А что в нем плохого? – удивился Джулиан. – Не будь его, и нас бы не было на свете. Без своего инструмента я бы просто зачах. Он мой лучший друг – после Сирила, конечно. А уж ты решай сама, с кем из них мне веселее.

Я, уже слегка захмелевший, улыбнулся: что ж, это приятно, когда ты рангом выше члена.

– Ты же знаешь, Бриджит, я не люблю похабщину, – сказала Мэри-Маргарет. – Я не такая.

– Все парни помешаны на своих причиндалах, – покачала головой Бриджит. – Ни о чем другом не говорят.

– Неправда, – возмутился Джулиан. – Вот совсем недавно мы с одноклассником говорили о квадратных уравнениях. Хотя, надо признать, в этот момент мы оба отливали и я кинул взгляд на его болт, дабы убедиться, что мой больше.

– С кем это? – спросил я, чувствуя шевеление в промежности.

– С Питером Трефонтеном.

– И как у него?

– Маленький. Да еще какой-то кривой.

– Хватит уже, а? – сказала Мэри-Маргарет. – Утром мне рано вставать…

– Да, ты говорила, на мессу к отцу Дуайеру. Вот у него-то наверняка коротыш.

– Бриджит, если он не перестанет, я уйду.

– Заканчивай, Джулиан, – сказала Бриджит. – Ты смущаешь девушку.

– Ничего я не смущаюсь, – возразила Мэри-Маргарет, красная как рак. – Мне противно. Это большая разница.

– Все, о болтах больше ни слова. – Джулиан от души приложился к стакану. – Хотя тебе, наверное, интересно узнать, что много лет назад, когда мы с Сирилом были совсем маленькие, он просил показать мою штуковину.

– Вранье! – всполошился я. – Это он меня просил!