Читаем Незримый мир. Призраки, полтергейст, неприкаянные души полностью

А произошло вот что. Решили как-то поисковики сфотографироваться. Василий тоже встал. На фоне воронка у него была, а дальше — деревья. Уже в городе стали ребята пленку проявлять и видят: за спиной Рошева отчетливо видна дорога, а на ней две фигуры в шинелях. С тех пор на всех фотографиях Василия (кто бы ни фотографировал, в какой бы точке Долины это ни произошло) присутствовало что-то или кто-то из военного времени.

Феноменом Василия Рошева даже заинтересовались ученые Новгородского университета, где открыли специальную кафедру под руководством ректора для изучения необычных явлений. Вот что рассказал профессор НовГУ Игорь Ланцев:

— Мы долго изучали снимки Василия Рошева: мало ли, может, монтаж или игра светотени. В Долину несколько раз выезжали. И пришли к выводу; действительно, что-то иное, необъяснимое с позиций логики и разума там присутствует. Можно назвать это и параллельным миром. К сожалению, Василий Рошев работал с нами совсем недолго, около года, потом он ушел из жизни, очень рано и странно. Ничего не болело, просто не проснулся однажды утром. Это еще раз подтверждает, что слишком глубоко в тот мир лезть не стоит.

Фантомы бессмертных войск

Чарлз Уэбстер Ледбитер (1854–1934) — священник англиканской церкви, а также масон, один из основателей Либеральной католической церкви, оккультист и писатель, — в конце XIX века собрал обширный материал, свидетельствующий о том, что возникающие ниоткуда и исчезающие в никуда призрачные войска — не галлюцинации, не обман зрения. Это весьма специфическая форма реальности, каким-то образом связанная со свойствами пространства и времени. «Человек, — считал исследователь, — в местах, где шли кровопролитные сражения, может зрительно фиксировать дела давно минувших дней. Может даже общаться со своими предшественниками. И не надо пугаться таких контактов. Потому что наши жизненные циклы разбиты на обособленные фрагменты. Мы определенно бессмертны там, где находимся».

Вот лишь один из фактов «выпадений из карманов времени», описанных Ледбитером.

Год 1735. Начало летнего солнцестояния. Фермер Джон Кайз перепахивает землю на склоне горы Саутер-хилл. Солнце палит нещадно. Отпустив лошадей на волю, Джон ложится на траву, надеясь вздремнуть. И видит, что по восточному склону прямо на него движутся пешие солдаты, конные офицеры, одетые в мундиры минувшего века. Многие ранены. Зной сменяется пронизывающим холодом. Сил подняться на ноги, думать, говорить у фермера нет. А полки идут и идут. Джону страшно. Он вдыхает запах пота и спекшейся крови. Военные в неестественно быстром темпе поднимаются на гребень горы, резко останавливаются. И столь же резко обрываются в пропасть.

Соседи, работающие на примыкающих пашнях, ни единому слову Джона не верят, потому что, как им кажется, фермеру все это приснилось. Но наступает солнцестояние 1745 года. На сей раз все без исключения землепашцы великолепно видят и солдат, и офицеров, и трубачей, и барабанщиков, которых по мере продвижения к гребню окружает разноцветное сияние. Фермеру Стэну Смитсону даже удается насчитать шесть шакалов, пожирающих павших лошадей. «Когда я занимался подсчетами, запах падали был просто непереносимым», — сказал он.

Ледбитер также приводит сообщение знаменитой Елены Блаватской. По ее словам, в 1820 году жители деревень, примыкающих к полю Бородина, более часа наблюдали живописное многомерное повторение стычек между французами и русскими. Это сопровождалось артиллерийской и ружейной канонадой, криками и стонами сражающихся, ржанием лошадей. Не поддается рациональному толкованию то, что земля, на которой, точнее, над которой наблюдались события, оказалась свежеопаленной. Также там были найдены долго остающиеся горячими ядра, пули, изодранные в клочья штандарты обеих сторон.

Персонажи Дикой охоты — кто они?

В каждом уголке земного шара, городе и даже небольшом селении есть свои духи, сказания о которых из уст в уста передаются веками. Однако практически во всех странах Европы более тысячелетия существуют схожие легенды о призрачных всадниках, охотящихся во мраке ночи. Ночной бег Дикой охоты можно было бы назвать старинной сказкой, если бы не множество свидетельств, которые оставили нам минувшие столетия.

Охотники ночного неба

В течение столетий от Британии до России, от северных морей до туманных Альп под душераздирающий звук рогов и в сопровождении воющей своры демонических псов скачет Дикая охота сквозь тьму и непогоду сумерек. Древнейшие предания меняют имена участников ночных скачек, при этом красочно описывая их облик. А в британских исторических документах XII века Дикая охота описывается как реальный факт, называются даже количество всадников (от 20 до 30) и верховые животные призраков — черные олени либо вороные лошади.

Перейти на страницу:

Все книги серии Фатум

Белый отель
Белый отель

«Белый отель» («White hotel»,1981) — одна из самых популярных книг Д. М. Томаса (D. M. Thomas), британского автора романов, нескольких поэтических сборников и известного переводчика русской классики. Роман получил прекрасные отзывы в книжных обозрениях авторитетных изданий, несколько литературных премий, попал в списки бестселлеров и по нему собирались сделать фильм.Самая привлекательная особенность книги — ее многоплановость и разностильность, от имитаций слога переписки первой половины прошлого века, статей по психиатрии, эротических фантазий, до прямого авторского повествования. Из этих частей, как из мозаики, складывается увиденная с разных точек зрения история жизни Лизы Эрдман, пациентки Фрейда, которую болезнь наделила особым восприятием окружающего и даром предвидения; сюрреалистические картины, представляющие «параллельный мир» ее подсознательного, обрамляют роман, сообщая ему дразнящую многомерность. Темп повествования то замедляется, то становится быстрым и жестким, передавая особенности и ритм переломного периода прошлого века, десятилетий «между войнами», как они преображались в сознании человека, болезненно-чутко реагирующего на тенденции и настроения тех лет. Сочетание тщательной выписанности фона с фантастическими вкраплениями, особое внимание к языку и стилю заставляют вспомнить романы Фаулза.Можно воспринимать произведение Томаса как психологическую драму, как роман, посвященный истерии, — не просто болезни, но и особому, мало постижимому свойству психики, или как дань памяти эпохе зарождения психоаналитического движения и самому Фрейду, чей стиль автор прекрасно имитирует в третьей части, стилизованной под беллетризованные истории болезни, созданные великим психиатром.

Джон Томас , Д. М. Томас , Дональд Майкл Томас

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги