Незримый мост

— Зачем мне смотреть? Я в этом все равно ничего не смыслю. Знаю, что капитан Аксенов здоров и перелома ребер у него нет. Больше нет!

— Что значит “больше нет”?

— Это значит, что перелом был, а теперь его нет. И именно потому мы с вами составляем акт.

— Фиксируем то, чего не понимаем?

— Да! И вряд ли поймем когда-нибудь.

— Тогда еще раз спрошу: кому же нужен наш акт?

— Науке! — повторил Кузьминых. — Но не медицине и не криминалистике. Впрочем, — прибавил он, — относительно медицины я, может быть, и не прав, судя по тому, что произошло с капитаном Аксеновым на наших глазах.

“А что же, собственно говоря, произошло на наших глазах? — тут же подумал он. — Ровно ничего! К капитану нельзя было подойти, потому что “нечто” мешало. Вот и все, что мы знаем. Правда, это “нечто” или “некто” вылечило его за то время, пока никто не мог подойти и помешать. Но чему помешать? Или, быть может, кому? Нет, лучше не пытаться найти разгадку! С ума можно сойти!”

— Давайте писать акт, — сказал он таким тоном, словно хотел успокоить себя и главного врача. — Что еще нам остается? Это тот редкий случай, когда думать вредно…

***

Сотрудники милиции не очень удивились, когда увидели своего начальника. Капитан выглядел как обычно, а на вопросы о самочувствии коротко отвечал: “Нормально!”, не вдаваясь в подробности.

Н…ск стоял на полпути между районным и областным центрами, поэтому ожидаемые машины прибыли почти одновременно. Из района приехали майор и капитан, а из области — подполковник и судебно-медицинский эксперт областного управления, психиатр по специальности. Его присутствие красноречиво свидетельствовало о возникших относительно Аксенова подозрениях.

— Ну что ж, давайте показывайте, что у вас здесь произошло, — сказал подполковник, и в тоне, каким была сказана эта фраза, отчетливо прозвучало: “если у вас действительно что-то произошло”.

“Ладно, дорогие товарищи, — подумал Кузьминых. — Хорошо смеется тот, кто смеется последним! Посмотрю я на вас через пару минут, там, в кабинете”.

Уходя в поликлинику, он запер дверь, чтобы никто не входил и ничего не трогал. Начальство должно было увидеть все в том виде, в каком он оставил, на случай, если захочет произвести следствие по всем правилам.

Кузьминых достал ключ и отпер дверь.

— Прошу вас! — сказал Аксенов.

Переступив порог, все остановились — гости от удивления, а хозяева в полной растерянности.

ТУШИ БЫКА В КАБИНЕТЕ НЕ БЫЛО!

— Так! — многозначительно сказал подполковник. — Этого следовало ожидать!

Капитан Аксенов протянул руку, указывая на что-то, лежавшее на полу.

Это были шесть кусочков свинца, в которых нетрудно было узнать слегка деформированные пистолетные пули. Они лежали на том самом месте, где упал СРАЖЕННЫЙ ИМИ симментальский бык, непостижимым образом исчезнувший из запертого кабинета.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ,

в которой подводится итог событиям двенадцатого января и появляется первый проблеск разгадки

— Кому вы оставляли ключ? — спросил капитан Аксенов.

Кузьминых вынул из кармана связку ключей.

— Никому, — ответил он. — Вот! Все на месте.

От волнения оба начисто забыли, что всего минуту назад старший лейтенант этим самым ключом открыл дверь на глазах у всех.

— Значит, у кого-то имеется дубликат.

— Это исключено, товарищ капитан. От вашего кабинета существуют два ключа — один у вас, второй у меня.

— О чем вы спорите? — спросил подполковник. — Вижу, что на вас сильно подействовали все эти события. Туша быка — это не спичечный коробок. Чтобы протащить ее через эту дверь, нужна лебедка или по меньшей мере десять человек.

Кузьминых сдвинул брови.

— Вы хотите сказать, что никакого быка здесь не было?

— Хотел бы так думать, очень хотел бы, но не могу. Приходится верить своим глазам, — сказал подполковник. — Не торопитесь обижаться! Мы видим, что все рассказанное вами — чистая правда!

Для криминалистов — а приехавшие были достаточно опытными криминалистами — следы, оставшиеся в кабинете Аксенова и в разгромленной комнате уполномоченного уголовного розыска, были красноречивее слов. И следов этих для профессионального глаза было множество.

Старший лейтенант Кузьминых понял, что если бы даже не существовало телефонного сообщения капитана Аксенова, то и тогда по оставшимся следам вся картина “корриды” была бы восстановлена этими людьми быстро и точно.

— Надо допросить всех участвовавших в расстреле быка, сказал подполковник после десятиминутного внимательного осмотра обоих помещений. — Судя по всему, работка нам здесь предстоит не легкая.

— Что именно вы имеете в виду? — спросил Аксенов.

— Все! Все, что у вас тут случилось, начиная с девочки.

— Мне не ясно, что может дать вам допрос моих офицеров, сказал Аксенов.

— Не мне, а нам! Нам этот допрос даст акт, который будет необходим, когда всей здешней “фантастикой” займутся люди, далекие от нашей с вами профессии.