Незримый мост

Кузьминых удовлетворенно кивнул. Он ничего не сказал о другом акте, лежавшем у него в кармане. Капитан Аксенов о нем знает и, если найдет нужным, скажет сам. Старшему лейтенанту было приятно, что там, в поликлинике, он принял правильное решение. Спросив разрешения удалиться, он вышел, чтобы распорядиться о вызове сотрудников, присутствовавших утром на экстренном совещании.

— Разрешите задать вам вопрос, товарищ подполковник, сказал Аксенов. — Что вы имели в виду, когда сказали: “Этого следовало ожидать”?

— Значит, обиделись?

— Нет, нисколько не обиделся. Я спрашиваю об этом по более серьезной причине.

— Это была ошибка с моей стороны, и за нее прошу извинения.

— Я понял вас иначе, — с оттенком разочарования, который не ускользнул от его собеседников, сказал Аксенов. — Впрочем, вы не все знаете.

— Выходит так! Расскажите, чего мы не знаем.

Подполковник и врач-эксперт с интересом посмотрели на Аксенова. У всех мелькнула одна и та же мысль; что же еще могло произойти? Им было известно только о внучке Болдыревых и о симментальском быке, но и этого более чем достаточно. Получается, что есть что-то еще!

Капитан подробно, но по привычке очень кратко, рассказал о том, что произошло с ним в поликлинике.

— У моего заместителя есть соответствующий акт, подписанный главным врачом, старшей медсестрой и мною, — закончил Аксенов.

Наступило продолжительное молчание. Теперь и у приехавших возникло отчетливое ощущение тайного присутствия здесь, в Н…ске, чего-то непостижимого или кого-то невидимого, обладающего чуть ли не безграничным могуществом. Как сегодня утром у офицеров, подчиненных капитану Аксенову, так и у них появилось неприятное сознание бессилия.

Разница заключалась лишь в том, что до появления в кабинете колхозного быка сотрудники милиции считали это влияние враждебным по отношению к людям, а приезжие не могли подумать ни о какой враждебности. Наоборот, они ясно видели, что во всем, что здесь происходит, проявляется очевидная забота не только о людях, но и о животных, попавших в сферу этого влияния.

Первым справился с волнением подполковник.

— Теперь я понял, что вы имели в виду, товарищ Аксенов, сказал он. — Но согласитесь, что, не зная о случае с вами, мне довольно трудно было прийти к мысли об аналогии. Даже сейчас, после вашего рассказа, такое предположение не легко укладывается в сознании.

— Все три происшествия никак не укладываются в сознании. По крайней мере у меня, — сказал врач-эксперт.

— Да! — сказал Аксенов. — Смятение умов у тех, кто лично наблюдал происходившее в нашем городе или слышал об этом, велико. А ведь очень многие, в том числе и вы, еще не знают, что, строго говоря, происшествий у нас было сегодня не три, а семь, если учитывать каждое в отдельности.

— Еще того лучше! Что же вы молчите?

— Не молчу, как видите! Я просто не обо всем успел доложить вам.

— Говорите все, товарищ Аксенов!

— Думаю, лучше всего будет изложить события в той последовательности, в какой они происходили, или в какой мы здесь узнавали о них.

— Минутку! Магнитофон у вас есть?

— Сейчас нет. Он был в кабинете уполномоченного и, как вы могли заметить, вдребезги разбит.

— А можно достать другой?

— Разумеется! Но на это нужно время.

Капитан из района достал из планшета блокнот и авторучку.

— Пока, — сказал он, — я буду стенографировать ваши слова.

— Стенографировать или записывать на ленту магнитофона придется все, что будет сказано кем бы то ни было из свидетелей н…ских событий, — сказал подполковник. — А теперь, товарищ Аксенов, мы вас слушаем!

Но прежде чем капитан успел произнести первое слово, раздался стук в дверь и, получив разрешение, в кабинет вошли Кузьминых и Саша Кустов.

— Вот и прекрасно! — сказал Аксенов. — Явились два главных свидетеля. Садитесь, товарищи, и следите за изложением Мною происшествий сегодняшнего дня. Если в чем-нибудь ошибусь, поправите! Но вопрос к вам, товарищ Кустов: как девочка?

— Жива и здорова.

— Ее нашли на дороге?

— Да!

— Почти раздетую? Как же она не замерзла?

Саша рассказал про загадочную пленку. Как и следовало ожидать, все были заинтересованы.

— Как вы объясняете это? — спросил майор.

— Никак! Не могу ничего придумать.

— Что девочка говорит? Где она была три часа? — спросил Аксенов. Видя недоуменный взгляд подполковника, он прибавил, поясняя: — Из моего рассказа вы поймете, почему именно три.

— Девочка уверяет, что попала на дорогу прямо из кухни, куда прибежала из кроватки. Создается впечатление, что эти три часа как бы не существуют для нее.

— Это плохо! — заметил Аксенов, — Даже более чем плохо!

— Мне кажется, — сказал Саша, — что так и должно быть.

— Почему вы так думаете?

— Если разрешите, я изложу свою точку зрения позднее.