Нф-100: Изобретатель смысла

Сбитый с толку этим балаганом утром рабочий идёт на фабрику, но и там его ждут перемены. Их фирма получила огромный заказ: двести миллиардов упаковок супа и столько же каши - а это значит, что рабочим наконец- то поднимают зарплату. Но куда пойдёт столько добра? Никаких секретов, всё честно: десятая часть - конгарам (благотворительность), остальное поступит на рынки кантонов, ибо спрос велик, как никогда! Всем жутко хочется тех самых продуктов, которые употребляют героически сражающиеся конгары! Наши супы и каши - еда настоящих мужчин! Да, по поводу зарплаты. Можете получить прибавку уже сейчас, в фабричной кассе! И помните: это только начало. Конгары своей войной будут делать нам ещё лучшую рекламу, и производство будет расти, а с ней и зарплата! Удачного дня!

И вот рабочий идёт в кассу, получает деньги, и душа его поёт. Наконец- то жена и дети получат такую жизнь, какую заслуживают. Так, что купить первым? Жене - сапожки, она давно о них мечтала, сыну - железную дорогу, дочке - дочке он давно обещал прекрасную куклу в кринолиновом платье.... Как хорошо иметь деньги!

Вечером того же дня он рассказывает жене о чудесной перемене в их жизни! Теперь они не будут ни в чём себе отказывать - пока спрос на продукцию их фирмы настолько велик, они могут позволить почти всё! А если спрос вдруг прекратится, спрашивает жена, что тогда? Ну, смеётся он, это будет не скоро - когда ещё конгары додумаются прекратить смертоубийство!

И вот они сидят за праздничным столом, счастливые, уверенные в завтрашнем дне. А феерия Бойни продолжается, заказы растут, и растут зарплаты, и простой рабочий живёт, как цеховой мастер, а цеховой мастер живёт, как король. Всем хорошо, никто не думает о конгарах, да и зачем о них думать, коль скоро не земляне их убивают, а сами они себя уничтожают и мучают. Наше дело - сторона, говорят земляне, когда по телевизору или по радио сообщают о погибших дикарях, нам бы самим устроиться в жизни, да получше, как подобает цивилизованным людям. "Нужны шубка, сапожки, автомобиль, детям нужно оплачивать обучение в колледже",  - таковы мысли всякой семьи, что, так или иначе, причастна к обслуживанию Торакайской Бойни, а семей таких - много тысяч, и счастливыми быть хотят все.

И Совет директоров Торакайской Бойни делал всех счастливыми - тем, что продолжал войну.

Но довольно об этом.

-  Так,  - сказал Крымов.  - Билеты вы получили, осталась маленькая формальность. Вот.

Он протянул перфекте три бланка, по одному на каждого. Вот что на них было написано:

Извещение

Дорогая/Дорогой/Дорогие (вставьте имя), от лица Консультативного совета Новой Трои сообщаю Вам, что Ваш/Ваши/Ваша сын/сыновья/дочь/дочери получил/получила/получили ранение/ранения в (впишите часть тела)/пал/пала/пали/ на поле брани.

-  Заполните сразу,  - сказал Крымов.  - Очень удобная вещь, никакой возни, если вас убьют. В графе "часть тела" можете написать всё, что угодно, поскольку если вы, не дай Бог, погибнете, вероятность того, что ваш труп найдут, очень мала.

-  Какая гнусность!  - воскликнула перфекта.  - Я не буду это подписывать!

-  Как пожелаете,  - поклонился ей Крымов.  - А вам,  - обратился он к Гиркасу и Конкасу,  - я настоятельно советую подписать. Мало ли.

Гиркас подписал и заставил подписать Конкаса.

-  Правильно,  - одобрил их поступок Крымов.  - Каждый человек имеет право на то, чтобы его родственники узнали, что он помер. Как ни крути, а...

-  Всё это очень хорошо,  - прервала комиссара перфекта.  - Но когда мы можем выехать?

-  Куда?

-  На экскурсию, или как вы это называете.

-  Завтра.

-  Завтра?

-  Завтра. Сегодня Тромсен никого не повезёт - он, простите за откровенность, пьян в хламину.

Перфекта глубоко вздохнула. Спокойствие, сказала она себе, спокойствие. Здесь не Арк, здесь чёрт знает что.

-  Ладно,  - сказала она.  - Тогда я поищу комнату на ночь. У вас сдаются комнаты?

-  Конечно,  - кивнул Крымов.  - От вокзала идите налево, пока не увидите большое серое здание. Это администрация Дипгородка. От неё метров через двести начинается жилой квартал. Спросите там.

Дождавшись, пока Крымов закончит, перфекта, не говоря ни слова, повернулась и пошла от комиссара прочь. Отойдя на пятьдесят метров, она повернулась, приставила руки рупором ко рту и крикнула:

-  Эй, вы, Дун Сотелейнен!

Гиркас обернулся.

-  Жду вас завтра у экскурсионного автобуса!  - продолжила перфекта.  - Не опаздывайте.

И, отвернувшись, пошла своей дорогой.

-  Характерная бабёнка,  - сказал ей вслед Крымов.  - А задница- то ничего у неё, а?  - повернулся он к Гиркасу.

-  Ну да,  - сказал Гиркас.  - Ну да. А мне- то что делать?

Вопрос, строго говоря, был риторический, но Крымов и на него нашёл, что ответить.

-  А что хочешь. Хочешь, гуляй, хочешь, на месте стой. Буфет вокзальный до десяти, а сам вокзал закрывается в одиннадцать. Слушай,  - пришла ему в голову мысль,  - а пошли ко мне. То да се, тяпнем по стопочке. Мне одному в конторе скучно.