Ни слова о любви

Анна молчала. У нее не было сил поддерживать этот разговор. Разве он позвал ее только за тем, чтобы сообщить известные вещи?

— Я хотел бы знать, — невозмутимо продолжал Серхио, — когда вы сможете приехать ко мне. Я думаю, свадьбу лучше сыграть через месяц, так что планируйте где-то на это время.

Анна задохнулась от возмущения.

— Да как вы смеете говорить о свадьбе! — Она вскочила и сжала кулаки. — Вы весь вечер глаз не сводили с Дафны Драун, а теперь имеете наглость назначать дату нашей свадьбы!

Глаза Анны воинственно горели, но слова Серхио немного поубавили ее пыл.

— Значит, вас смущает только моя любезность с миссис Драун, а против самой свадьбы вы ничего не имеете?

Анна прикусила язык, но было слишком поздно, она выдала себя.

— Я рад, что благоразумие одержало верх над юношеской взбалмошностью. Вы не пожалеете о своем решении.

Серхио подошел ближе, и Анне захотелось заслониться от его неотразимой привлекательности. Ее тянуло к этому человеку с невероятной силой, и Анна не могла больше сопротивляться своим желаниям. Серхио взял ее пальцами за подбородок. Изумруд ее глаз утонул в непроницаемой черноте его взгляда. Одним сильным движением Серхио прижал девушку к себе. Его руки жадно дотрагивались до нее, и Анна обнаружила, что отвечает на его ласки с не меньшей страстью. Она слишком долго мечтала о нем, чтобы отказываться от него сейчас. Зачем отпускать его от себя, когда можно остаться с ним, любить его, наслаждаться его телом. Пусть он не любит ее сейчас, но ведь она несомненно привлекает его как женщина, и она сделает все возможное, чтобы со временем доказать ему, что любовь не такая уж глупость, как ему казалось.

Серхио подхватил ее на руки и отнес на диванчик, стоявший в углу. Анна совершенно забыла о том, что они находятся в одной из главных комнат дома, полного гостей, при незапертых дверях, куда в любую минуту могут зайти. Она утонула в жажде обладания этим человеком, она умерла и родилась заново. Родилась для Серхио Арнотти, весь мир сосредоточился в нем одном…

Анна чуть не закричала от наслаждения, когда он, не в силах больше сдерживать свое желание, резко вошел в нее. Их тела слились в единое целое, было так прекрасно ощущать себя частичкой его, что Анна желала бы, чтобы это продолжалось вечно. Время остановилось, люди исчезли, они остались вдвоем.

Позднее, когда они лихорадочно приводили себя в порядок, Анна думала, что никогда еще не испытывала ничего подобного. Она была благодарна Серхио за то, что впервые почувствовала себя женщиной, любимой и желанной.

Когда они невозмутимо вышли из библиотеки, никто бы и не догадался, какие страсти сейчас бушевали в старом доме Арнотти, если бы не сияющие глаза Анны.

— У Анны определенно что-то есть с ее прекрасным кузеном, — ехидно заметила миссис Драун, проводив их глазами.

Тереза ничего не ответила, только печально вздохнула. Всегда самые интересные мужчины интересовались только ее подругой, совершенно не замечая миленькую, но бесцветную по сравнению с Анной Терезу.

Анна не помнила, как она проводила Серхио в аэропорт. Они молчали всю дорогу, он только держал ее за руку, и она старалась не думать о том, что увидит его только через месяц. Она боялась заговорить с ним, чтобы не разрыдаться и не рассказать ему о своих чувствах. Тридцать дней без Серхио. Невыносимо было даже представить. Она хотела бы знать, что чувствовал он в тот момент, когда настало время расстаться. Серхио был так же хладнокровен и непроницаем, как и в первую встречу. Анна осознала, что на самом деле ничего о нем не знает. Что ж, у нас целая жизнь впереди, чтобы познакомиться поближе, подумала она, наблюдая за тем, как самолет Серхио медленно выруливает к взлетной полосе.

4

Самой большой ошибкой в моей жизни стало замужество, в сотый раз сказала себе Анна, стоя у большого окна на верхнем этаже прекрасной виллы. Она смотрела на холмы, сверкающие ослепительной зеленью в полуденном мареве, но не замечала их прелести. Сейчас она предпочла бы бескрайние серо-зеленые поля родного штата, а не изумительную растительность Италии.

Этот вид когда-то прельстил ее. Она могла часами смотреть на цветную картинку за окном, не веря, что такая красота существует на самом деле. Но холмы в багрянце, серебристые оливковые рощи и уединенные ярко-желтые домики теперь лишь подчеркивали ее одиночество и отчаяние. Она была отрезана от всего мира, а красота природы за окном смеялась над ней, утверждая, что где-то есть любовь, счастье, радость, но все это не для нее.

Великолепно обставленная вилла стала для Анны настоящей тюрьмой. Целых два месяца она жила здесь в одиночестве после того, как потеряла ребенка. Если не считать двух обязательных звонков за неделю, она совсем не общалась с Серхио. Под предлогом «целительного отдыха» он отправил ее из их римского дома, с глаз долой, пряча свое разочарование в ее способности к деторождению под маской неубедительной заботы о ее здоровье. Он отправил ее на побережье, а сам остался в столице заниматься делами и любовницей.

Он был холоден. Бессердечен. Недостижим.