Ни свет ни заря

Они пили холодный кофе глясе, глядя вслед уходящим волнам, глядя вслед всему своему прошлому. Так, наверное, кроманьонцы глядели на обезьян перед тем, как начать эволюционировать. Машины на автомобильной палубе за счет брызг уже успели приобрести тот морской характер, который принимает всякая машина, освежаясь, если её пронести через шторм и при этом не потопить. Новенький Рейндж Ровер в своих отблесках цвета Солнца казался только лучше оттого, что его окружали уймы брызг. Женька отошел к панорамной палубе. Он встал, глядя на ещё не севший в небе кусок солнышка. У Женьки была такая привычка: ещё в армии, когда все его сослуживцы собирались идти курить, он никогда не следовал их привычке, а отправлялся на пробежку по живописным местам Иркутска. Ведь никотин-в первую очередь наркотик. Так и для Женьки пробежка была своего рода дурманом. Вот и сейчас он встал на панорамной палубе, чуть вдали от всех тех, кто курил. Но Женька рос, и однажды он перестал именно бегать. Он стал бегать все больше глазами, как какой-нибудь новенький дрон, которому дали боевое задание. Он тренировал зоркость, ведь даже в армии его прозвищем было «Ястреб», и он лучше всех стрелял из ружья. Он не перестал бегать, но хотя бы то, что жизнь, за неимением больше свободного времени, заставила его переключится, как раз и было главным доказательством бытия ветров. Женька смотрел, как засыпает закат, и напевал ему под нос колыбельную. Закат укрывался одеялом, переворачиваясь с бока на бок, и был сильно благодарен Женьке. К нашему герою подошел какой-то морячок. Как оказалось позже, то был капитан корабля. Он тоже, как и все вокруг, достал сигарету. Вообще, человек-существо стадное. И как только я понял, отчего зевают люди, меня уже стало в этом не переубедить. Придумай вместо сигарет кто-нибудь в прошлом другое развлечение-игру на губной гармошке, люди бы дружно стали в перерывах между работой бегать и играть. Морячок достал сигарету:

-Хорошая погода, друг. Пожалуй, в этот раз доедем спокойно.

Женька посомтрел чуть стремительно, со своей уже привычной другим, но ещё непривычной моряку остротой ястреба. Женька не то что бы не был настроен сейчас на разговоры, но испытывал скорее такое чувство, какое испытывает человек, когда думает-спать ему или нет, и в итоге соглашается остаться и смотреть фильм еще два часа.

-Хорошая мина при плохой игре, товарищ. Что у тебя случилось?

Капитан, конечно, не привык к этой стремительности, а потому даже поперхнулся незаметно для других (всё же он капитан) порохом. Но он был в первую очерердь моряк, к тому же человек суровый, чего, быть может, и нельзя было сказать по первому впечатлению, но на что нам эти ложные первые впечатления, а потому ответил все, как есть.

-В последнее время я стал чаще присматриваться к морю. Говорят, так старцы всматриваются в облака, пытаясь узнать перед смертью, есть ли там рай или это враки. Но я капитан, и я уже смирился, больше того, успел сродниться со знанием, что умру вместе со своим кораблем. Так и я стал всматриваться в волны моря. Я стал чаще видеть разных рыб: дельфинов, акул, ненарочито-выкаршенных в малину спрутов. Они мне все напоминали какую-то одну вещь, и я долго думал: «Какую?» То мне на ум приходило, что это, должно быть, тяга к искусству, то, что старческая депрессия, если не маразм, то ещё что-то. Но в итоге я просто понял-это стремление оставить след после себя. Я понял: ведь ещё со школьных времен, когда я успел закончить коста-рикансую школу, живя в семье простых рыбаков и плотников, я всегда мечтал построить подводный город. Теперь я понимаю, что, как человек, откладывающий что-то на лето, видит, как его ужалила первя июньская оса, так и я, ужален безвозвратно своими годами. Мне больше некуда отступать. Я, как медведь, которого жизнь загнала к самому краю. До пропасти мне остался один шаг. Но я долго шел к этой пропасти, сражаясь за каждый сантиметр своих побед. Я многому научился за это время, и, как загнанный медведь порою делает уму непостижимые вещи, так и я для жизни сейчас опасней всего. Но мне нужно многому научиться.

-Продолжай капитан, мне интересно. Порою я нахожу в строчках твоих фраз самого себя.

И капитан продолжал, закуривая уже если не третью, то точно четвертую сигарету.

-Я понимаю, что мне надо многому учиться. Но я сделал корабль своей семьей, а семья, как водится, всегда занимает всё свободное пространство и время. У меня просто не хватает часов на то, чтобы одновременно заниматься спортом, плавать и нырять по утрам, учить английский, для того чтобы поехать в престижное училище, писать книгу, которую я оставлю для жителей своего будущего города, и любить корабль. И я уже в сотый раз срываюсь, а время всё идет и идет, и скоро, похоже, уже не будет возможным мне, только если я не помолодею, достигнуть мечты моего прошлого. Что мне делать?

И Женька отвечал, перед тем долго изучая первые краски ночных звезд, расположение Юпитера, Сатурна, Марса, различных созвездий… Он говорил: