Ни свет ни заря

Жизнь всегда диктует нам свои правила. И если получилось у жизни сделать что-то весомое, выбрать тебя председателем колхоза, сделать так, чтобы в лотерее выиграл именно ты, так и знай-тебя выбрала нива жизни. Ну а если нет-так тут уже мало чего можно сделать. У Луисиана и правда, похоже, дела пошли в гору. Работая вместе с Петри, он стал в итоге получать такие деньги, которые не получал за простую работу никогда в жизни. Да, это вопрос из раздела «На что бы вы потратили свои сбережения?», но именно сейчас хочется жить согласно Пирамиде Маслоу. И если жизнь поставила тебя на вершину её счастья, то уже ничего не изменишь. Уже вряд ли будешь думать о чем-то более приземленном, чем массовое искусство. Парадокс, но потому, что Луисиан стал зарабатывать, он стал по-другому смотреть и на мир. Но от того, что он начал смотреть на мир по другому, он стал смотреть по-другому и на способ своего заработка. Так повзрослевший человек с непреодолимой грустью смотрит на детские рисунки и свои любимые мультики, которыми он раньше увлекался. Он вспоминает о своих приземленных, но оттого и уникальных суждениях о жизни, и уже не может не понять, что мало что можно будет исправить. Луисиан начал одевать стильные костюмы, играть в шахматы, вступил в клуб литераторов, а после и джентельменов, стал ходить в театр по воскресеньям, от излишка даже приобрел себе очки, такие маленькие авиаторы, которые ещё не выдавали в нем постаревшего человека, но уже шли ему так, как идет запах спелости яблокам. Луисиан старался не обращать внимания на перемены в своей личности, понимая, что выбор у него есть только до времени, пока позволяют обстоятельства, и что как судьба наделила его богатствами, так же просто она их у него и отберёт. А потому, пока пошел клев, ни в коем случае нельзя было покидать место рыбной ловли. Он относился к работе, как к дани его преслуовутой жизни, краем глаза понимая, что если в такой ситуации, когда у него есть всё, чего бы он ни пожелал, он до сих пор думает, как ему плохо, то он находится как недоваренная рыба не в своей, красивой тарелке. Луисиан долго терпел муки совести, менял и способы своего отношения к жизни: начинал играться с самыми фундаментальными вещами, такими, как сон, еда, потребность в общении. Всё это выглядело, как если бы вашего кота одели в дорогие шубы и стали постоянно тискать. Кот бы непременно сбежал. Почему? У всего есть предел своей природы. Луисиан так долго пробовал хотя бы на время забыть, что что-то может быть по другому, что в итоге как-то под вечер всё же забыл, сидя на террасе своей комнатки. Забыл и испугался настолько, что в этот же день сбежал. Да, не доводят, да и никогда не доводили до добра излишние деньги. Ведь это как естественный отбор. Попросту говоря, для людей, которые имеют лишние деньги, его как будто бы отменили. Так чувствует себя тигр в клетке, и даже не потому, что вместе с приездом в зоопарк у него забрали его свободу, а скорее потому, что, перестав добывать себе пищу сам, он потихоньку сделался рабом человека и перестал счиать себя хищником! Но природу не обманешь, и как же здорово чувствовал себя Луисиан, развевая на ветру свой самый модный пиджак, выкидывая эти уже надоевшие полностью очки, снимая на ходу даже обувь, которую ещё сам же пару часов назад чистил. Да… Так не бегут от дикого зверя, но так бегут от себя. Зачастую так бегут, потому что слишком поверили в себя и перегнули палку своих возможностей. Вот и Луисиан, кажется не находя в жизни попросту ничего приятнее, купил банку Елисейского меда, сел на поезд дальнего следования, и, как ребенок ковыряется в узоре обоев на стене, так и он сейчас стал в ней ковыряться. Что ж, в жизни любой исход без натяжки можно считать исходом. Так значит, она нам лишь показывает: возможно всё, и, если хочешь идти, то иди. Вот Луисиан и пошел, больше не в силах терпеть, и ему стало значительно легче. Но это не значит так же, что следует уходить в случае любого недовольства или сомнения. Нет. Ведь так же и в море. Не любая, далеко не любая волна станет штормом. Ей на это нужны действительно серьезные причины. Я бы сказал: «Вообще лучше всегда оставаться, чем уходить, ведь, по крайней мере, останья ты, и никто не скажет, что ты предал. К тому же, чтобы уходить, надо постоянно быть на чеку и разведывать новую местность. Да, много платят разведчикам, правда, порою посмертно. Но уж если пошел, так иди до конца. Беги и не оглядывайся, убегая от самых серьезных и опасных препятствий, как от трактора, который в метель следует по тротуару за человеком. Беги, не оглядываясь, ведь и тротуар когда-то закончится, и у трактора когда-нибудь перестанет поступать бензин, но только ты, как вечный двигатель, будешь сам всё дальше и дальше прокладывать себе дорогу, воспроизводя тротуар четко впереди себя, но как будто уничтожая его в то же время перед трактором.