Ньяя-сутры. Ньяя-бхашья.

Так же и в соответствии с распределением предметов [каждая группа текстов] авторитетна в [своей] сфере. Один предмет у брахман и гимнов, другой — у итихас, пуран и дхармашастр: у первых — жертвоприношение, у итихас и пуран — [сообразный закону] образ жизни, у дхармашастр — распределение обязанностей. Ни одна из этих групп не компетентна во всем, и потому они авторитетны каждая в своей области, подобно индриям, и т. д.[668] (62).

2) Что же касается возражения, будто [освобождение неосуществимо] по причине неразрушимой связанности «мучениями», то:

Освобождение возможно, если «мучений» нет, когда в глубоком сне не видят снов (63)

Suṣuptasya svapnādarśane kleśābhāvādapavargaḥ

Как в глубоком сне, когда не видят снов, прекращается привязанность к влечению, равно и к удовольствию и страданию, так и в [состоянии] освобождения. И это знатоки Брахмана приводят в качестве аналога освобожденного Атмана (63).

3) Что же касается возражения, будто [освобождение неосуществимо] по причине привязанности к деятельности, то

У того, кто избавился от «мучений», деятельность не [ведет] к перевоплощениям (64)

Na pravṛttiḥ pratisandhānāya hīnakleśasya

Когда влечение, неприязнь и заблуждение уже «истощены», деятельность не ведет к перевоплощениям. Перевоплощение — это новое рождение после прежнего рождения, обусловливаемое «жаждой» [удовольствий]. Когда же последняя исчезает и новое рождение не наступает после прежнего, имеет место прекращение перевоплощений, которое и есть «освобождение».

Оппонент. Но не придется ли тогда допустить безрезультатность действий?

Найяик. Не придется, ибо здесь нет опровержения «вкушения» [плодов уже] «вызревших» действий. Утверждается только, что нового рождения нет по устранении прежнего рождения, но никак не отрицается «вкушение» [плодов уже] «вызревших» действий, ибо все прежде совершенные действия «плодоносят» в последнем рождении[669] (64).

Оппонент.Это неверно поскольку непрерывность «мучений» является «природной» (65)

Na kleśasantateḥ svābhāvikatvāt

Разрушение связанности «мучениями» неосуществимо. Почему же? Потому, что непрерывность «мучений» является «природной». Этот поток «мучений» безначален, а то, что безначально, не поддается разрушению (65).

На это некоторые возражают:

Невечность «природного» подобна невечности несуществования до возникновения (66)

Prāgutpatterabhāvānityatvavatsvàbhāvike 'pyanityatvam

Подобно тому как безначальное несуществование вещи до ее возникновения прекращается с ее появлением, невечна и [безначальная] «природная» непрерывность «мучений»[670] (66).

Другие же:

Или подобна невечности черноты атомов (67)

Aṇuśyāmatānityatvavadvā

Подобно тому как безначальная чернота атомов становится невечной через нагревание, так же невечны и «мучения»[671].

Но вечность и невечность суть свойства только [положительно] сущего. [Они применяются] в собственном смысле к бытию, в фигуральном — к небытию. Сказанное в связи с безначальностью черноты атомов некорректно — за отсутствием аргумента. Не является аргументом и то, что невечное — это обладающее свойством невозникновения[672] (67).

Теперь реальный ответ:

Неверно, ибо влечение и другие [корневые аффекты] также обусловлены намерением (68)

Na sañkalpanimittatvācca rāgādīnām

Также означает присоединение: поскольку они обусловлены как кармой, так и друг другом. Влечение, неприязнь и заблуждение возникают из ложных намерений привлекаться, отвращаться и заблуждаться, а карма, обусловливающая многообразие живых существ, осуществляет распределение влечения, неприязни и заблуждения, ибо оно наблюдается [повсеместно]. Наблюдается ведь, что у одних живых существ преобладает влечение, у других — неприязнь, у третьих — заблуждение. Влечение и прочие [корневые аффекты] обусловливают друг друга: заблуждающийся вожделеет, заблуждающийся отвращается, вожделеющий заблуждается, отвращающийся заблуждается. Но все ложные намерения прекращаются вследствие [появления] истинного знания. С прекращением же следствия по устранении причины [наступает] полное прекращение влечения и прочих [корневых аффектов].