Когда я лежу на больничной койке, а медсестра размазывает по моему животу холодную жижу, я не могу отделаться от грусти. Я всегда представляла, что когда мне в первый раз будут делать УЗИ, на кресле рядом со мной будет сидеть мой мужчина и держать меня за руку. Я подумываю написать ребятам, рассказать им, что я делаю, однако они по-прежнему в пути. После недолгих раздумий я решаю, что надо подождать, пока у меня не будет твердого ответа. Это и так стресс — лететь за границу с ребенком, а тут еще и конференция. Нет смысла пугать их до смерти, если это окажется ложной тревогой.
К тому же, каким бы ни был результат, мне бы очень хотелось рассказать им все с глазу на глаз.
На следующее утро мне звонят. К девяти утра я снова сижу в кабинете врача и жду результатов. Мои руки уже вспотели от нервного напряжения. В ожидании врача я достаю телефон.
Вчера вечером я получила только одно сообщение от ребят: быстрое фото от Сайруса, на котором изображены Джек и Себ, раскинувшиеся на большой двуспальной кровати. Себ держит на руках плачущую Ками, пытаясь накормить ее, а Джек пытается отвлечь ее своим львом. Они оба выглядят изможденными.
Я пробегаю глазами по фотографии, делая глубокий вдох.
Мне страшно. Я знаю, что если беременна, то оставлю ребенка. Это будет трудно — я еще не готова, — но я справлюсь. В худшем случае у Ками будет брат или сестра, с которыми она сможет играть. Верно?
Моя ободряющая речь не срабатывает. Тошнота подкатывает к горлу. Я не уверена, что это — утренняя тошнота или просто тревога. Я сжимаю мамин браслет, надеясь, что он придаст мне хоть немного сил.
В палату заходит врач с планшетом в руках. Это высокий мужчина с белыми волосами и густыми усами.
— Доброе утро, Бет, — приветствует он, усаживаясь в кресло напротив моего.
— Доброе утро. — Я нервно улыбаюсь ему, но он не улыбается в ответ. Его лицо серьезное. А оно не должно быть серьезным, не так ли? Беременна я или нет, это не повод смотреть на меня так, будто я умираю.
Боже мой. Я умираю?
— Итак? — спрашиваю я, когда он ничего не говорит. — Я беременна?
Он колеблется, затем протягивает мне через стол коробку салфеток. Я смотрю на нее, страх бьется у меня в горле.
— Что? — шепчу я. — Что случилось?
Он прочищает горло.
— Ваш анализ крови показал отрицательный результат на беременность.
— Ох. — Я обдумываю это. Я не уверена в своих чувствах. Я не очень-то хотела быть беременной; сейчас совсем не подходящее время. Но я не могу побороть чувство разочарования, которое пульсирует во мне. — Тогда почему у меня не было месячных?
— Боюсь, что анализ крови показал, что у вас проблемы с гормональным фоном. Похоже, что у вас сейчас преждевременная менопауза.
Я уставилась на него.
— Менопауза? Мне всего двадцать шесть.
— Преждевременная менопауза может наступить практически в любом возрасте. Она может быть спровоцирована медицинским лечением и аутоиммунными заболеваниями, но самый большой фактор риска — генетический. У кого-нибудь из женщин в вашей семье менопауза наступила в двадцатилетнем возрасте?
У меня голова идет кругом.
— Я не знаю. Я не знаю никого из своей семьи. — Он поднимает бровь. — Я выросла в детском доме.
— Ах, понимаю, что это может быть проблемой.
Я тяжело сглатываю.
— Так… что это значит? Мне придется принимать гормоны или что-то еще?
Он кивает.
— Да, вам придется пройти курс гормональной терапии, чтобы нейтрализовать возможные проблемы со здоровьем в дальнейшем. Ранняя менопауза может привести к остеопорозу и сердечно-сосудистым заболеваниям.
— Но пока я буду принимать таблетки, все будет хорошо?
Он бросает на меня сочувственный взгляд.
— По большей части. К сожалению, с точки зрения фертильности, последствия менопаузы нельзя обратить вспять.
Мое сердце начинает биться быстрее.
— Что вы имеете в виду?
— Ваши яичники больше не выделяют яйцеклетки. Вы не можете иметь детей.
— Но я только сейчас начала чувствовать симптомы. — Мой голос становится все выше, я начинаю паниковать. — Разве для того, чтобы пройти через менопаузу, не требуется несколько лет?
— Судя по уровню ФСГ в вашей крови, скорее всего, вы ощущали симптомы в течение многих лет. Симптомы при менопаузе очень похожи на симптомы предменструального синдрома.
Я пристально смотрю на него.
— Я не могу заморозить свои яйцеклетки, или что-то в этом роде? У меня были месячные… — Я пытаюсь отсчитать недели назад, но мой мозг заполняется помехами. — Это было не так давно!
— Поскольку у вас все еще периодически бывают месячные, вполне возможно, что у вас сохранились жизнеспособные яйцеклетки. Но… — Он колеблется, сочувствие смягчает его взгляд. — Я бы не надеялся на это, Бет. Шансы невелики. Может быть, если бы мы обнаружили это раньше…