Нянька. Меня воспитывал серийный убийца

– Тони, похоже, ты был кем-то вроде наркодилера?

– Не «вроде», – ответил Тони. – Я был настоящим дилером.

Глава 17 Лайза

За пару недель до Пасхи 1967 года поздно ночью к маме в наш дом в Вест-Бриджуотере пришли два гостя. Из своей комнаты я слышала стук в дверь, потом мамины шаги по лестнице. Я спрыгнула с постели и подбежала к окну, чтобы услышать разговор внизу.

Мама включила свет на крыльце и открыла дверь. Перед ней стоял Том вместе с высокой брюнеткой.

– Том? Что происходит? Кто это? – удивилась мама, но, похоже, она сразу все поняла. Даже я поняла, а ведь мне было всего восемь.

– Я его жена, – сурово и раздраженно ответила миссис Том.

– Его жена? Но он говорил, что у вас рак и вы умираете!

Я почти пожалела маму. За всю свою жизнь я ни разу не слышала в ее голосе такого испуга.

– Я похожа на умирающую?

Мысленно я добавила: «Да и говорите вы совсем не как умирающая!»

Так закончилась история с Томом. Мама окончательно лишилась надежды найти серьезного человека, который любил бы и заботился бы о ней – и с которым они жили бы долго и счастливо. «Хорошо, что у меня пистолета нет», – это были последние мамины слова про него.

После разрыва с Томом мама решила, что ей нужно развеяться. Вместе с тетей они решили отправиться на Джекилл-Айленд в Джорджии, захватив с собой всех детей. Там мы должны были провести пасхальные каникулы. Две женщины и четверо детей погрузились в тетин трейлер и отправились на юг. Нам предстояло проехать тысячу миль. Не успели мы провести на Джекилл-Айленд и дня, как начались проблемы.

В первый вечер после ужина мама и тетя вышли на крыльцо мотеля «Бичвью». Их сопровождали двое мужчин, с которыми они познакомились у бассейна. Луиза и Гейл уже спали в своей комнате. Мама усадила нас с Джеффом перед телевизором. Телевизор она всегда считала лучшей няней – он мог занять нас надолго.

К этому времени я уже отлично научилась сохранять хорошее настроение. Все началось с моего дяди Улле, брата бабушки Нуны. Когда мы собирали пазлы, он всегда усаживал меня к себе на колени, хотя мне этого не хотелось. Мне приходилось терпеть его вязкие объятия, ощущать жаркое, зловонное дыхание на шее, когда он прижимался ко мне. Нет, наверное, все началось раньше. Я всегда любила подслушивать взрослые разговоры, надеясь разгадать главную загадку моей жизни: почему мама так меня ненавидит? Я начала прислушиваться и присматриваться, рыться в ящиках, открывать шкафы и коробки, перебирать мамины шелковые платья и шерстяные юбки.

Однажды я забралась под ее двуспальную кровать и нашла обувную коробку с письмами, перетянутыми резинкой. Это были любовные письма от Тома. Я никогда не слышала некоторых слов – и уж точно не могла представить их в письмах к моей матери. Я не знала, что такое секс, но слова завораживали – соски, задница, вагина, член, трахать, сосать. Я читала, как Тому хочется быть твердым, проникать внутрь мамы – что бы это ни значило. Я знала, что читать эти письма неправильно, но, даже не понимая значения многих слов, я испытывала странное ощущение между ног – возбуждающее и пугающее одновременно. К этим письмам я постоянно возвращалась, когда оставалась дома одна. Мне хотелось снова испытать это ощущение.

Как-то раз, читая письма в очередной раз, я засунула руку в шорты и принялась массировать себя, пока все тело мое не охватил жар. Я никогда еще не испытывала такого сильного и чудесного ощущения. Это была магия, но в то же время я чувствовала опасность и понимала, что никогда не смогу никому рассказать об этом. Потому что, помимо восхитительного ощущения, я испытала стыд. Я оказалась такой дурной, какой меня всегда считала мама. Я была лгуньей, у меня появился секрет, я стала грязной. Может быть, со мной действительно что-то не так?

Джефф, готовясь ко сну, стянул шорты и остался в одних трусах. Я явственно видела небольшой бугорок его детского члена. И в тот момент я почувствовала то самое странное ощущение. Мне стало стыдно, но в то же время я была возбуждена. Мне захотелось увидеть Джеффа голым.

– Пошли в ванную вместе, – предложила я.

Джефф согласился, стянул трусы, забрался в ванну и лег. Я быстро разделась и легла рядом с ним. Не зная, что делать дальше, но возбужденная своими странными взрослыми мыслями, я протянула руку и крепко обняла Джеффа, как меня обнимала Сесилия.

– Что, черт побери, здесь происходит?!

В дверях ванной стояли мама и тетя. Увидев такую картину, они глаза вытаращили и рты разинули. Я вскочила, мама набросила на меня полотенце, а Джефф, ничего не понимая, лежал в ванне.

– Лайза хотела принять ванну, – пробормотал он, переводя встревоженный взгляд с одной мамы на другую

– О господи! – воскликнула тетя, упала на колени и принялась ощупывать голову и грудь Джеффа, словно желая убедиться, что я его не укусила или чего похуже. Мама уже готова была разразиться ругательствами, но тетя никогда не сквернословила, даже когда ей очень хотелось.