Нянька. Меня воспитывал серийный убийца

Авис научилась готовить, шить и стирать на стиральной доске в ванной. Но как бы она ни старалась сделать дом чистым и уютным, Тони вечно был недоволен. Он постоянно выискивал в ней недостатки, унижал и наедине, и в присутствии друзей и родственников. Он называл ее тупой коровой, плохой матерью и кошмарной женой. Вскоре он начал переходить к насилию. Авис сообщила семейному врачу, что Тони не раз бил ее и ребенка. Через год после свадьбы супруги обратились к адвокату по поводу развода, но им сказали, что нельзя просто заявить, что они больше друг друга не любят, и развестись. Так не получится, особенно когда в семье есть маленький ребенок. Они оба были католиками. Кроме того, в шестидесятые автоматический развод был невозможен – супругам нужно было назвать причину и доказать, что брак более невозможен.

Поэтому они продолжали свою печальную, бессмысленную семейную жизнь. Впрочем, Тони преисполнился решимости вернуть разнообразие в сексуальную жизнь. Опасный и возбуждающий секс на заднем сиденье машины в лесу Труро остался в далеком прошлом.

Тони узнал о запретной книге с описанием разнообразных сексуальных позиций и множеством рисунков. Книга называлась «Камасутра». Тони нашел ее в книжном магазине Молли Мэлоун на Коммершиал-стрит и быстро сунул в карман, чтобы продавщица не заметила, что он интересуется «грязными проделками». Изучив картинки, Тони закрепил на потолке семейной кухни прочный железный крюк – «вовсе не для подвешивания цветочных горшков»[22]. Авис он заявил, что собирается подвешивать ее за ноги, чтобы кровь приливала к голове. Это должно было повысить ее сексуальное наслаждение. Сопя от усилий, он сумел ее подвесить, но Авис стало так плохо, что она чуть не погибла, и ему пришлось отказаться от этой идеи. Тогда он с еще большим трудом подвесил себя, закрепил веревку и принялся мастурбировать. Авис смотрела на Тони, висящего на крюке. Ей хотелось кричать. «Меня чуть не вырвало – тот, кого я любила, висел, как мертвый, выпотрошенный олень, медленно покачиваясь в свете лампы. После этого у меня к Тони осталась только жалость. Это худшее, что может случиться с женатыми людьми – жалость. Я точно это знаю»[23].

Тони подвешивал ее на крюк еще два-три раза, но потом возбуждение ослабело, и тогда он стал привязывать Авис к кровати и прижигать ее тело сигаретой[24]. К счастью, и эта игра ему быстро наскучила.

Он сказал Авис, что в Сомервилле бывал на вечеринках, где парни придушивали девушек подушками, а потом делали с ними что угодно. Он потребовал и от Авис того же: он клал ей на лицо полиэтиленовый пакет и держал, пока она не теряла сознание[25]. Однажды он потребовал, чтобы она хлестала его ремнем, пока он мастурбирует. Тони засовывал в вагину Авис деревянный член, утверждая, что она «слишком тугая». Авис считала это глупым, потому что пенис Тони был куда меньше того члена. Иногда он заставлял ее «заводить его», а потом мастурбировал практически до оргазма. Порой он падал возле кровати на колени и растирал ее обнаженное тело, одновременно мастурбируя. Авис подчинялась, но подобные желания вызывали у нее все более сильную тревогу.

Тони явно увлекался экстремальным сексом. Обычная стимуляция на него уже не действовала – нужно было что-то более опасное и необычное. Иначе ни возбуждения, ни тем более оргазма достичь не удавалось. Все это было странно и тревожно. Но пятнадцатилетняя Авис не представляла, что не все супружеские пары таким занимаются – Тони же утверждал, что это совершенно нормально. «Все, что я знаю о сексе, я узнала от Тони. И про контрацепцию тоже – так я и забеременела», – вспоминала Авис[26].

Ее подруга рассказывала: «Ей было всего четырнадцать или пятнадцать – ребенок родил ребенка. Что она могла знать?» Не получая сексуального удовлетворения и тоскуя по более нормальной близости времен ухаживания, Авис впала в депрессию. Тони постоянно стремился вызвать у нее чувство вины за нежелание участвовать в его все более извращенных сексуальных фантазиях. Ночь за ночью она лежала без сна, мучимая тревогой. От секса (а чаще всего от мастурбации) Тони получал мгновенное удовлетворение и засыпал, она же чувствовала себя несчастной и грязной. Она поняла, что Тони способен получить сексуальное удовлетворение, только когда она теряла сознание или находилась на грани кататонии – до этого состояния он доводил ее хлоральгидратом, «наркотиком насильника». Это сильное седативное средство было в таксидермическом наборе Тони[27]. Авис спрашивала, почему секс ему нужен только с бесчувственным телом – «словно с мертвой». Ей хотелось поговорить с кем-то из взрослых, кто мог бы «выслушать и помочь», но в то же время она не хотела, чтобы люди узнали, что с Тони что-то не так[28]. Она чувствовала себя одинокой, страх и тревожность нарастали.