Ничего хорошего на том краю далекой Галактики (СИ)

Раздались торопливые шаги. Бен выпрямился, оглядываясь: маленький холл был пустым, на стенах — многочисленные гобелены и картины в потемневших рамках, устланная ковром лестница ведет куда-то наверх, а лестничный пролет перегораживает цепочка — должно быть, чтобы любопытные клиенты не совались.

— Здравствуйте! — громко сказал Бен.

Из арки, ведущей в гостиную, вылетела маленькая бойкая старушка — она едва-едва дотягивала Бену до середины груди, и то за счет старых потертых туфель на платформе.

— Добро пожаловать в мой салон, — сказала Маз Каната. Огромные очки на ее лице делали ее похожей на стрекозу, и из-за них ее взгляд выглядел немного безумным. — Что вас интересует, молодой человек? Будущее? Настоящее? Прошлое?

— Я слышал, что вы можете исполнять желания, — ответил Бен. Он чувствовал себя неловко.

Маз улыбнулась, не размыкая губ.

— Пройдем, дорогой, — сказала она, указывая на проход. — Налить тебе чаю?

— Да, спасибо, — сказал Бен. С каждой секундой он был все менее уверен в своем плане. Старушка была странноватой. Но кто знает, может она уже разгадала его мотивы?

Бена провели в гостиную, усадили в кресло, чьи подлокотники и спинка были укрыты вязанными салфетками. На столе стояла огромная ваза с печеньем.

— Бери печеньки, не стесняйся, дорогой, — сказала Маз. — К чаю самое то, а внутри предсказание.

— Спасибо, — поблагодарил Бен.

Пока Маз готовила чай, он осматривался. Все, что только можно, было покрыто вязаными салфетками и скатертями. На каминной полке тикали часы, но сам камин не горел. Под потолком раскачивался желтый абажур на цепочке с тусклой лампой, чадили ароматические палочки, а еще было душновато. Бену тут же захотелось пить, но он мысленно зарекся пробовать здесь хоть что-то. Но печенье взял и принялся нервно крошить его пальцами в кармане.

Маз вернулась, неся на подносе чайник и две чашки на блюдцах, и маленькие ложечки, и сахарницу — все они были из одного набора, фарфоровые с позолотой и голубыми цветами.

— Ну, мой дорогой, — сказала Маз, разливая чай по чашкам. Бен принял свою, а Маз взяла свою и уселась напротив. — Как тебя зовут?

— А вы не можете это узнать сами? — спросил Бен.

— Имена — вещь непостоянная, — ответила Маз. — Легко меняются. То ли дело судьба. Я могу узнать твою судьбу по твоей руке, но твое имя… Нет.

— Меня зовут Кайло, — ответил Бен и протянул Маз руку ладонью вверх. — Что вы можете узнать?

Маз отставила чашку в сторону и осторожно взяла ладонь Бена в свои руки.

— Мой дорогой, — сказала она, проводя пальцем по линиям. Ее руки были сухие и теплые. — Ты одарен во многом. Я вижу, что у тебя открытое сердце и честолюбивый ум, вижу силу. Твоя судьба проведет тебя извилистым путем, который часто будет неясен для тебя, но будет вести лишь вперед. Ты много достигнешь, вершин, которые и не снились иным… — Маз вздохнула. — Но кроме великих свершений, я также вижу великое горе. Поднявшись вверх, ты упадешь, но даже падение будет не настолько болезненным как то, что ты переживешь… сможешь пережить.

Она отпустила ладонь Бена, и он подавил мимолетное желание вытереть ее о джинсы.

— Что ж, мой одаренный мальчик, — сказала Маз, отхлебывая чай. — Что же ты хочешь?

Бен задумался и спросил:

— А какова цена желания?

— Сущие пустяки, — ответила Маз. — Все, что ты сможешь дать. Что лежит у тебя в карманах?

В карманах у Бена не было ничего, кроме раскрошенного печенья и бумажки, выпавшей из него. Он даже телефон оставил в машине. Если только ключи от машины… ну уж нет! Он сунул руку в другой карман, скорее по инерции, и его пальцы наткнулись на целлофановый пакетик. «Тысячелетний сокол» лежал у него в кармане, ожидая, пока отец пристроит его в коллекцию.

Он не будет в восторге, если Бен отдаст его за просто так. Хан был не из тех, кто впадал в ярость и устраивал скандалы с оскорблениями, как например папаша Хакса, но это не значило, что ссориться с ним было приятно.

Бену нечего было отдать.

Маз посмотрела на него, вопросительно вскинув брови, и в этот момент сверху раздался шум — глухой стук, будто что-то уронили на пол. И Бен решился: он быстрым движением вытащил пакетик с монетой и положил его на стол, привлекая внимание Маз.

— Только это, — сказал он.

— Желание за дайм — неплохо, — Маз улыбнулась. — Я согласна.

На пакетик она даже не посмотрела.

— Так какое оно?

Бен задумался. Можно было бы и соврать, но после истории с Рей он слегка побаивался. А вдруг загипнотизирует его, превратит в трудоголика или во что похуже? Что ему нужно? Денег им всегда хватало, колледж не был проблемой, у Бена была отличная команда и одноклассники, и от отсутствия внимания девушек он не страдал. Они с родителями путешествовали по миру… Черт, да у него была прекрасная жизнь! Ему нечего было желать! То, чего он хотел, он мог достичь сам, а то, чего не мог… Если только пожелать такое, о чем он лишь слышал, что не причинит никому проблем, в отличие от желания Рей…