Ничего не планируй

Как только мы закончили репетицию с командой «Доброе утро, Америка», я отправилась в «Индор Экстрим». И хотя Билл меня подготовил, я не до конца осознавала, насколько Клементина все испортила, пока не вошла в комнату для вечеринок и не увидела все своими глазами. Комнату с яркими оранжево-желтыми стенами, на которых были различные надписи, написанные краской из баллончика – например, «Экстрим – наша жизнь», – украсили декорациями, предназначенными для свадьбы Родни и Линни. Фотографиями, сделанными за многие годы; нежно-персиковыми и серыми ленточками, а также огромной открыткой для добрых пожеланий. Они были так уместны, что мы быстренько всё сняли. И уже хотели уходить, когда девушка-оформитель, не отрываясь от телефона, заявила, что мы можем оставить декорации Клэя снаружи, ведь, по правилам «Индор Экстрим», они оформляли зал только один раз для одного праздника. Значит, украшения для дня рождения мальчика так и останутся лежать в одной куче.

Хотя это случилось полностью по вине Клементины, мы решили, что неправильно оставлять всё вот так, поэтому принялись оформлять комнату, но не слишком далеко продвинулись: у нас возникли разногласия по поводу размещения картонных животных.

– Думаю, она тут хорошо смотрится, – сказал Билл, поправляя коалу, которую он поставил рядом с дверью. – Она как бы приветствует всех, кто заходит.

Я покачала головой.

– Ее раздавят. Все понесутся за пиццей и газировкой, и коала станет первой жертвой. Поверь мне.

Билл улыбнулся и отступил на шаг.

– Но ведь ты и кенгуру оттуда убрала.

– Да, и я была права, – сказала я, подняла коалу и поставила ее за стол с подарочными пакетами, которые мы выстроили аккуратными рядами.

Билл настоял на том, чтобы наклеить кенгуру над дверным проемом.

– Он говорит: «До свидания», – продолжал Билл. – Разве не видишь?

– Ты не бывал здесь на днях рождения? – спросила я, поворачивая коалу. – Я думала, ты знаешь, как дети сносят все вокруг, лишь бы взять кусок пиццы.

Билл улыбнулся и покачал головой.

– В Путнаме есть подобное место, и, когда я был маленьким, мы ходили туда.

– Ты же говорил, что жил в Альбукерке?

Билл поднял одну бровь.

– Хорошая память.

Я пожала плечами.

– Я работаю в школьной газете, поэтому уже на автомате запоминаю детали.

– Ты хочешь стать журналистом?

– Ну, я учусь в выпускном классе, – сказала я, снова поворачивая коалу. – Но в следующем году… – Непрошенный образ редакции новостей в Северо-Западном университете, оформленной по последнему слову техники, мелькнул перед глазами, но я отмахнулась от него. – Я собираюсь в Стэнвичский колледж.

– О.

Билл опять удивленно вскинул брови, но уже через секунду улыбнулся и принялся поправлять плакат с австралийским флагом. Похоже, он собирался что-то сказать, но передумал. Удивительно, как быстро узнаешь человека, когда оказываешься с ним в маленькой комнате с австралийской атрибутикой.

– Что?

– Ничего, – спускаясь с лестницы, тут же ответил он, а затем передвинул ее на полметра вперед. – Просто Джей Джей сказал мне, ты собираешься в Северо-Западный университет.

Я закатила глаза. Не хотела, чтобы брат вмешивался в мои дела.

– Ну, это не так. Меня приняли туда, но я передумала поступать.

– Понятно, – кивнул Билл, после чего потянулся и расправил плакат. – И еще мне жаль. Если бы ты поехала в Чикаго, мы бы могли там потусоваться, ну, или ты бы могла бы прочитать мне лекцию о коалах.

Я улыбнулась, глядя на то, как Билл спускается по лестнице.

– Как думаешь, у нас хорошо получилось?

Я оглядела комнату. Выглядело так, будто Австралию здесь вырвало. Повсюду висели фотографии животных и австралийских достопримечательностей. Я не знала, почему малыш Клэй любил Австралию, но была уверена, что он не разочаруется, когда всё это увидит.

– Думаю, получилось хорошо.

Билл сложил лестницу, и мы начали складывать декорации Линни и Родни в гигантский холщовый мешок с надписью: «Чего изволите?». Похоже, дяде Билла очень нравилось название его фирмы.

– Большое спасибо за помощь, Чарли, – сказал Билл, перекидывая сумку через плечо. – Я не справился бы без тебя.

– Конечно, ты расставил бы всех сумчатых неправильно, – усмехнулась я, поднимая две самых больших фотографии, которые не влезли в сумку.

Билл рассмеялся за моей спиной. Пока мы шли по первому этажу «Индор Экстрим», я заметила, как все ожило. Когда я приехала, здесь практически никого не было, а сейчас дети катались на коньках и велосипедах, к площадке для пейнтбола выстроилась длинная очередь, и в колонках грохотало техно. Я не могла дотянуться до кармана и проверить время из-за вещей, которые несла, но предположила, что уроки уже закончились. Значит, мне нужно поспешить домой – подготовиться к походу в «Пирс».

– Мне нужно вернуться домой, успеть собраться на открытие музея… ты справишься с декорациями в гостинице?

Билл кивнул.

– Конечно.