Ничейная земля

Боба звали Александр Конев. Типичный гопник и наркоман с рабочих окраин Промышленного района, вплотную примыкавших к низинам и трущобам Ямы. Последние два месяца Боб был у Полякова на карандаше. В розыск его не объявляли – если разыскивать всех по официальным каналам, то в дежурке стен для ориентировок не хватит – но Поляков держал кличку наркомана на контроле. Опер искал Боба за грабеж. Два месяца назад потерпевший – простой работяга, решивший съездить в Яму к приятелю, но неосмотрительно выбравший для этого темное время суток – нарвался в самом начале Замаячного поселка на местных. Его избили и отобрали кошелек. Несмотря на стресс, темноту и скорость, с которой все произошло, терпила нашел лицо одного из грабителей в альбоме с фотографиями «клиентуры» Промышленного ОВД. Это был Боб-Конев.

Все это время текучка не давала Полякову заняться Бобом всерьез, всегда находились дела посрочнее и поважнее. Правда, пару раз он все-таки выкроил время и наведался на несколько адресов. Так он узнал, что Боб может обитать у своей девушки. Та жила в лачуге на западной окраине Ямы. Поляков побывал у нее и услышал, что, «мамой клянусь», Боба она не видела уже целую вечность.

Сегодня она сказала то же самое. Правда, Поляков разглядел мужские кроссовки под полкой в прихожке. Поэтому со всей торжественностью, на которую он был способен, Поляков объявил девице, что Боб должен ему позвонить. Его ищут люди из УВД, дело серьезно, у него огромные проблемы, и его найдут даже в Яме.

Боб не медлил. Уже через десять минут после визита Полякова наркоман выбрался на огород и оттуда спрыгнул во двор соседнего дома, прилепившегося к склону чуть ниже. Оттуда он выбрался в подворотню. Где и столкнулся нос к носу с поджидавшими его Поляковым и Халиловым.

Допрос вел Халилов. Поляков не вмешивался, он сидел в сторонке и рисовал что-то на обратной стороне куска протокольного бланка.

– Я не вру, – божился Боб. – Все так и было.

– В доме с тремя трупами, – Халилов всячески подчеркивал последние два слова, – нашли твои отпечатки пальцев. Ты думаешь, мы тут шутки шутим? Обсосок обколотый, тебе же пожизняк светит. Пожизняк!

– Да я че, на убийцу, что ли, похож? – возмутился Боб.

– Если бы убийцы были похожи на убийц, у меня была бы самая легкая работа в мире.

– Блиииин…

Халилов опустился на стул и закурил. Подумав, предложил сигарету Бобу. Тот схватился за нее и затянулся. Его бледные тонкие пальцы тряслись.

– Если я привезу твоих корешей и как следует у них спрошу, они мне то же самое скажут, а, Боб?

– Не бакланю я, все так и было, в натуре!

– Если ты гонишь, я бы на твоем месте уже начинал подводить итоги своей хреновой жизни. Потому что при таком раскладе она для тебя, по сути, заканчивается.

Халилов давил Бобу на подкорку и не хотел останавливаться.

– Ну блиин… – снова протянул Боб. – Че мне сделать, чтоб вы поверили?

– Не ной. Итак, ты приехал в Яму, чтобы купить травы. Так? – Боб закивал. – У кого покупал, само собой, не помнишь?

– Говорю же, я не один был, с пацанами. А это ж Яма, е-мое. Идешь по этим дебрям, идешь… Если б не пацаны, я вообще, хрен знает, заблудился бы. В натуре.

– Вы купили травы, – продолжал Халилов. – И тут начинается непонятное. Зачем ты приперся в тот дом? Для чего?

– Говорю ж вам, оттянуться! Погода хреновая стояла, холодно, а раскумариться срочняк хотелось. Аж свербило все. Куда идти-то?

– Спрошу снова. Почему именно этот дом? В Яме есть и другие хибары, где никто не живет. Почему именно туда, Боб? Как так вышло? Ну?

Боб нервно затушил окурок в пепельнице, вырезанной из пивной банки. В кабинете оперов Промышленного ОВД, в стенах которого формально курить запрещено, стояли только такие. Безотходное производство.

– У меня… – Боб мрачно вздохнул. – У меня кореш один есть. Тоже там, в Яме. Мы с ним как-то раз тусовались там. Осенью вроде, в сентябре или октябре, кажись. Снега еще не было. К какой-то его телке ходили, не помню, как ее звали…

– И?

– Корефан мне эту хату и показал. Мы там типа мимо проходили. Ну, кореш показал его. Говорит, там его знакомый жил. И погоняло назвал… Сурок, что ли…

– Суслик, – вставил Поляков.

– Что?

– Его погоняло Суслик. Не Сурок, Суслик.

– А, ну да, может быть, – Боб кашлянул, поморщился. Вытер рот грязным рукавом и скривился еще сильнее. – Короче, кореш сказал, что этот Суслик срок мотает. За мокруху, походу. Пырнул ножом кого-то на остановке, что ли… Что-то такое.

– И что из этого?

– Да ничего. Просто потрындели и все. А я запомнил. Ну, дом запомнил. Там же через два квартала моя телка живет, фиг ли. А кореш еще сказал, они с этим Сусликом тоже раскумариться любили. Суслик дунуть не дурак был.

– Имя кореша?

Боб заметно напрягся.

– Слушайте, вы ж… Если вы к нему пойдете, вы ж меня вломите по-любому, да? Не надо! Он… Он же мне глотку перегрызет, нахер! Да он просто мне про тот дом ляпнул, что там Суслик жил, что они курили иногда с ним, и все. Ничего больше! Кореш тут не при чем, отвечаю, так что вы…