Ничто не порвет узы родственных душ (СИ)

По этой причине Эрза продолжала держать телефон в руках даже сейчас, когда чувство опасности пропало, а часы показывали два часа ночи. По телевизору шли мало кому интересные документалки. Она не спала и беспрерывно пила успокаивающий мятный чай. Фернандес знала, что это бесполезно. Пока Джерар не придет домой, Морфей будет избегать ее, не давая окунуться в царство снов.

Когда Эрза услышала, как ключ повернулся в замочной скважине, а старая дверь, которую уже стоило бы поменять, со скрипом отворилась, она не побежала в прихожую со слезами на глазах. Опасения за его работу стали слишком повседневны, хоть и не менее волнительны. Он пришел домой, а значит все в порядке. Большего ей не нужно.

Неспешно встав с мягкого дивана и замотавшись в плед, она, зевая, побрела в прихожую — все же стоило встретить мужа после тяжелого дня.

Повесив пальто, Джерар взглянул на Эрзу: алые волосы собраны в небрежный пучок, на лице нескрываемая усталость. Он опять заставил ее волноваться и испытывал вину за это, ведь сам прекрасно помнил, как ему было тяжело до того, как Эрза ушла в декрет. Так каково же ей сейчас, когда он, будущий отец их ребенка, уходил на столь опасные операции, где шанс лишиться жизни был более, чем просто реален?

— Извини, — прошептал Джерар, обняв девушку. Он уже представлял, как пойдет к директору с решительным отказом от подобных заданий. Скучная работа в офисе казалась ему не такой страшной, как то, до чего могло довести постоянное напряжение его беременной жены.

А Эрза лишь стояла в объятиях своего любимого человека и тихонько посапывала, находясь впервые за день в полном спокойствии.

========== Повторяющийся день (Нацу/Люси) ==========

Она ненавидит этот день и проклинает Судьбу, которая заставляет переживать его снова и снова.

Люси стояла перед зеркалом и смотрела на свое отражение. Она никогда не любила темную одежду, никогда не имела таковой в шкафу и даже не обращала на нее внимание в магазинах. А теперь она стояла вся в черном: черное платье, черная шляпа, черные туфли. Все взято у подруг — только ради этого ненавистного дня.

Люси хотелось стянуть с себя эти похоронные вещи и убежать подальше, как она это сделала в первый, во второй и в третий раз. В остальные тридцать шесть она даже не надевала эту ужасную одежду и сразу уезжала из дома, избегая кладбище, где сегодня в сороковой раз подряд проходили похороны Лейлы Хартфилии.

Все лето дни были жаркими и солнечными, однако сегодня, как, в общем-то, и все сорок раз, погода будто читала настроение Люси и повторяла его: небо затянуто облаками самого утра, ближе к обеду поднимается ветер, а ровно в 16:03 начинают падать первые капли дождя. Хартфилия выучила все наизусть; в один день успела съездить во множество мест, даже за границу, сделала множество вещей, которые помогли ей расслабиться и забыть о том, что сегодня происходит и где она должна быть прямо сейчас. Вот только что бы Люси ни делала, она просыпалась, смотрела в календарь, где уже сорок дней подряд сохранялась одна и та же дата: 28 июня.

Почему это не мог быть любой другой день?!

Люси хотела винить и ненавидеть своего соулмейта, из-за которого этот день повторялся больше месяца, но не могла. Будучи блондинкой, Хартфилия была все же отнюдь не глупой и понимала, что его вины в этом нет. Она боялась пойти на похороны матери и наконец осознать, что ее мама — самый близкий человек, научивший ее улыбаться и находить в себе силы, несмотря ни на что, — умерла. Люси не хотела принимать тот факт, что больше никогда не услышит любимый голос, не увидит родную улыбку и карие глаза, такие же, как у нее. Люси уже взрослый человек, однако она не хотела прощаться со своей мамой, как и любой другой ребенок.

К сожалению, нельзя было вечно избегать неизбежного — она вынуждена смириться с потерей. По случайности это выпало на сороковины похорон, хотя на самом деле для остальных не прошло ни дня.

Как же она ненавидит этот день.

— Ты очень похожа на мать, — произнес мистер Хартфилия, войдя в комнату дочери. Приобняв девушку за плечи, он посмотрел на нее в зеркало и с трудом приподнял уголки губ. Люси была полной копией своей матери, а сейчас можно было увидеть нечто схожее и с отцом: опущенные плечи, осунувшееся лицо, уныние и большие мешки под глазами. Смирение приходило к ним медленно; вопросы о том, как они будут жить дальше, не покидали их головы на протяжении трех (настоящих) дней. — Такая же красивая. И этот цвет не подходит вам обеим.

***

Все прошло как в тумане. Люси помнила, как они вышли из дома, как ехали в машине к кладбищу, как началась церемония. Она, словно робот, слушающий чужие команды, шла, стояла, следила за происходящим. С равнодушным лицом и пустыми глазами смотрела на гроб, где лежала мама. Было ощущение, что она просто спит, а вскоре встанет — и все снова будет как прежде. Вот только ничего из их прошедших вместе дней никогда больше не повторится.