Ничто не стоит так дорого

– Говорят, что по телевизору репортер, который ведет криминальную программу, сказал всему городу, что диссертация заместителя министра науки и специального образования – компиляция и плагиат. А теперь, как полагается, начато расследование. Я знаю, что Полозова написала ей весь текст, не придумывая ничего. Люда просто надергала что-то из моих старых статей, из тех, что были опубликованы когда-то, и других, которые по ряду причин не могли быть в свое время изданы… Многое уже устарело, как и инструментарий. А потому диссертация выглядела несколько архаично… Короче говоря, ректор Краснов в очередной раз, чтобы не сесть в лужу, перевел стрелки на меня. Я не знаю, откуда тот репортер взял информацию…

– Я ему передал, – признался Игорь, – мы с Пашей Ипатьевым хорошие приятели, может, даже друзья. Кстати, эта передача была не о Рачковой, а о вас, и она очень помогла, потому что до этого я и Леночка бились лбами в запертые двери. И сейчас, если будут какие-то вопросы к вам, звоните мне.

Он сказал это и вспомнил, что сегодня с того самого момента, как открыл глаза, только и делает, что обещает решить чьи-то проблемы.

Владимир Петрович поблагодарил и закончил разговор.

– Привет, – обрадовался его звонку полковник юстиции, – есть какие-то новости?

– Новостей много. Но я прошу у тебя узнать фамилии владельцев всех голубых «Бентли» с московскими номерами. Модель «Континенталь».

– Кто-то интересует конкретно?

– Интересует, есть ли такое авто на балансе инвестиционного фонда «Парус».

– Фонд Карпоносенко?

– Его. Кроме того, среди фамилий владельцев такого авто ищи знакомых, которые у тебя проходили по делу об убийстве Льва Борисовича. Сколько потребуется времени на все это?

– Перезвони через часок… Хотя я сам с тобой свяжусь, если узнаю что-то раньше.

– По телефону нельзя. Возможно, я уже прокололся, задав сейчас этот вопрос. А потому все разговоры только при личной встрече. Я подскочу к тебе и сообщу все новости. Где тебе удобно встретиться?

– Буду ждать у Дома архитектора. Мне туда от управления пять минут пехом. Там в подвальчике есть бар, где тихо и можно спокойно поговорить.

Глава тринадцатая

Вход в бар оказался под лестницей, ведущей на второй этаж, откуда доносились звуки фортепьяно: какой-то джазмен наяривал «Осенние листья». И тут же подключилась певица:

The falling leaves drift by my window
The autumn leaves of red and gold…[12]

– Любимая песня моих родителей, – негромко заметил Копылов, – отец иногда по пятницам возвращался с работы домой с бутылочкой шампанского и тортом. Мама накрывала на стол. Они пили вино и танцевали под эту музыку. Потом, когда отца не стало, мама тихо включала магнитофон и плакала.

Они спустились по каменным ступеням, и Гончаров подумал, что если в баре идет музыкальная программа, то зал наверняка забит. У входа к ним подошла девушка-администратор. Она опустила взгляд, посмотрела на руки мужчин, как будто проверяя их чистоту, и предупредила:

– У нас не курят.

– У нас тоже, – ответил Гончаров.

В зале на удивление было почти пусто: в углу возле эстрады сидели влюбленные, которые молча рассматривали друг друга, причем девушка время от времени смущенно отводила взгляд. У столика с другой стороны сцены немолодой мужчина в дорогом костюме с коктейльным стаканом в руке рассматривал скромную девушку.

Игорь опустился за пустой столик, и полковник юстиции последовал его примеру. Тут же к ним подскочила девушка – молоденькая официантка и положила на стол кожаную папочку с меню.

– Нам только кофе, – предупредил Копылов.

– А что к кофе? – спросила девушка.

– У вас есть пирожное макарон? – поинтересовался Гончаров.

– Вы не поверите… – обрадовалась официантка.

– То есть имеются, – догадался Игорь.

Девушка кивнула и помчалась выполнять заказ.

Полковник юстиции посмотрел ей вслед, а потом повернулся к своему спутнику:

– Кто начнет?

– Давай ты, – предложил Игорь, – потому что у меня информации много, а у тебя только про машину.

Копылов кивнул, соглашаясь, и начал рассказывать:

– Узнал я про этот автомобиль. Ценник начинается от сорока миллионов, скорость триста сорок километров… В Москве больше сотни таких. Но у фонда Карпоносенко нет подобного на балансе. На всякий случай я проверил по фамилии некоторых силовиков, которые каким-то боком могли быть связаны с Карпоносенко, но и там ничего. Но все-таки всплыла одна знакомая фамилия: Корнеева Виктория Викторовна. Знаешь такую?

– Знал, когда ей было семь или восемь лет. Вернее, видел несколько раз. Это дочка Корня, который теперь генерал-лейтенант. Понятно, что она может рассекать на любой тачке, а нам надо доказывать, что машиной пользуется не она, а ее отец, используя автомобиль в преступных целях. Хотя бы время от времени. Почему-то мне кажется, что скоро он на этой тачке к нам наведается… Или на другой – может, сейчас ему больше по душе «Бугатти».

– Товарищ подполковник, вы в своем уме? Какой преступной деятельностью может заниматься генерал-лейтенант полиции?