Ничто не стоит так дорого

– Печку и камин я лично выложил. Я же потомственный печник, а в участковые пошел, потому что надо было кому-то, никто не хотел, так как никто не уважал тогда участковых. И ты попробуй только реквизировать самогонный аппарат: мужики за топоры, а бабы воют и вслед плюют… Но вроде у меня дело пошло. А печки я в свободное время за так людям ставил… Изразцы вот эти, что я тебе теперь положил, из Петергофа: там старый дворец ломали и все старье на свалку: мы с одним мужиком поехали и загрузили мой служебный «уазик» по самый брезентовый верх… Два раза съездили. Я в сарае у себя четверть века это добро хранил. Изразец голландский, семнадцатый век. Говорят, что во дворце у Меншикова, что на Васильевском, такие же… А ты мне ответь на один вопрос, который нас тут всех иногда мучает. Почему про тебя сначала хорошее говорят… мол, гордимся этим человеком, потом, мол, ты врагам продался и в оборотни записался. А теперь вот снова – герой. Вчера опять кого-то поймал. Моя бабка смотрела вчера и плакала, мол, Игореша так старается – ведь убьют его… Дура она, конечно, но я тоже переживаю… Ручки на дверях тоже из того же дворца, они бронзовые: там механизм запирания с секретом, можно самому запереться и обратно никак… Вот лестница на второй этаж, пока без балясин, потому что еще раздумываю, какие ставить: чугунные с завитушками, этот рисунок называется лоза… или обычные деревянные…

– Мне с вами не рассчитаться будет, – негромко произнес Гончаров.

– Что? – переспросил старик. – Это я тебе должен. Мы все тебе должны. Потому что ты за правду борешься. Ты думаешь, мужики сюда работать пришли за деньги? Они из уважения к тебе пришли. А уважения за деньги не бывает, чтоб ты знал. Тут один куркуль деревенский… ну не то чтобы совсем куркуль, но сам себе на уме, вдруг решил от сердца оторвать и принести тебе бочонок ставленого меда, а бочонок на пять ведер…

– Какого меда?

– Ставленого. Не знаешь разве, что это? Это же еще до христианства на Руси умели мед выбраживать, а потом ставили в погреб или в землю зарывали лет на тридцать или на сорок. А то и на все пятьдесят. А людские жизни тогда короткие были: то война, то мор… Так что бочки откапывали уже сыновья или внуки и снова ставили, но уже свои. А ведро это мера емкости..

– Я знаю, – кивнул Гончаров, – ведро – двенадцать литров, значит, бочонок на шестьдесят.

– Тяжелая бочка, – согласился сосед, – ее если и катить, то вдвоем. Но ставленый мед – удовольствие, конечно, не из дешевых. Этот куркуль хотел бочку продать сначала: ему внук насоветовал выставить ее на аукцион в интернет… А сколько просить-то за бочку? Ведь если по уму, то такой напиток куда дороже коньяка. Виноград же дешевый продукт, а мед – это богатство целое. И ведь что главное: мужик этот не знает даже, когда эту бочку зарыли. Там когда-то стоял дом его деда. Но деда уже нет лет пятьдесят, и подгнивший старый дом снесли еще в перестройку… Может, этому меду уже лет сто, а то и больше.

– Крепкий напиток?

– А я пробовал разве? Но, думаю, градусов двенадцать, потому что больше не выгнать. Можно, конечно, и крепче изготовить, но тогда придется хмель добавлять. А так туда идут только цветочный мед и ягодный сок в пропорциях на два литра меда один литр сока… На Руси ведь все напитки к праздникам из меда делали: питный мед, ставленый, хмельной, вареный, медовое вино, медовое пиво, сыта, сбитень, – старик загибал пальцы и, посмотрев на подполковника, закончил: – медовуха, опять же…

– Откуда вы все это знаете?

– Откуда, откуда? Сходил в Ветрогорск – там библиотека в Доме культуры, ну и прочитал. Умнее, конечно, от этого не стал, только устал очень: туда пять верст и обратно пять верст, а ноги они ведь не казенные – их беречь положено. А «Нива» моя вся развалилась от старости, а я пока держусь.

– Денег за дом вы не возьмете, как я понимаю…

Старик потряс головой:

– Ты уже заплатил своим авансом.

– А если я вам новую «Ниву» подгоню? Ноги ваши не казенные, сами говорили.

– «Нива», может, и нужна мне. Только зачем новая, мне какую угодно, лишь бы бегала.

– Значит, мы договорились?

Иван Егорович задумался:

– Ну ладно, согласен на «Ниву».

Он посмотрел на запястье, где на потертом старом ремешке у него были часы:

– Пора за своей старухой идти. А то она ждать не будет, вернется сама с двумя ведрами и меня же отругает, что я о ней совсем не думаю. Только за корзинкой сбегаю. Через лесок идти надо, а там грибы, если дети, конечно, все не срезали.

– Нынешние дети все в интернете, – напомнил ему подполковник, – им не до грибов, – и крикнул уже вслед старику: – вместе сходим!

Он достал телефон и набрал номер капитан Иванова, попросил его подыскать «Ниву» для своего соседа-пенсионера – бывшего сельского участкового.

– «Нива» есть у моего соседа, – тут же вспомнил Сергей, – то есть не у него лично, а в его автосалоне. Он ее мне предложил, но у меня ведь теперь «Мондео». А за трехлетнюю «Ниву он просит миллион.

– Дороговато что-то.