Ниенна. Благословленная Смертью

Ниенна закрыла глаза, пока волкодлак неспешно скользил холодным носом по ее шее. Одновременно правая рука нырнула в карман теплых штанов. Осторожно деактивировать опечатывающее заклинание. Выдохнуть с облегчением, почуяв, как камень скользит в ладонь. Он и впрямь был очень горячим и пульсировал, совсем как живое сердце.

— Умница, — прохрипел ей в ухо довольный волкодлак. — Не дергайся, и больно не будет… почти.

Зверю нельзя причинить вред, но что ей мешает поломать сам амулет? Ведь на нем нет никакой защиты, особенно сплетенной из трех Стихий разом…

Ниенна уже догадалась, кто скрывается под личиной Одноглазого Лиха.

Камень бесшумно лопнул, и кровь выплеснулась в стиснутую в кармане ладошку. Осколки нещадно кололись, но Ниенна лишь сжимала зубы, вытаскивая руку из кармана. Теперь только бы не пролить!

Но неведомые боги с Милосердной Матерью во главе, видимо, были сегодня на стороне некромансерки. Она извлекла кулак из кармана, скользнула им по спине здоровенного волкодлака, словно обнимая. Завела руку над лобастой головой, медленно, почти ласково мазнула по широкой морде, двигаясь ближе к носу…

И разжала пальцы.

Оборотень изумленно скосил желтые глаза к носу, по которому стекала струйка незнакомо пахнущей жидкости. И через миг взревел так, что сосны вокруг дрогнули и едва не повалились. Наверху, по ветвям, понесся заполошный вороний грай.

Злобный рык уже через минуту перешел в плач. Волкодлак визжал тоненько, как щеня, которому отдавили хвост тяжелым сапогом. Он катался в снегу, сучил лапами по дымящейся морде, но делал только хуже. С каждым мигом все сильнее пахло паленой шерстью и жженой плотью.

Ниенна перевернулась на четвереньки, с трудом поднялась на ноги и схватила валявшийся рядом кол. Заклинания на людоеде не работают, пока он в зверином обличии. А что насчет старых добрых осины и серебра? Но не успела она даже перехватить оружие поудобнее, как волкодлак с отчаянным скулежом рванул прочь. Прямо сквозь бурелом, вслепую, обдирая шкуру и нанося себе дополнительные увечья.

— Чтоб ты брюхо себе по дороге пропорол и сдох где-нибудь в овраге, — выплюнула ему вслед некромансерка, а затем сгребла из-под ног горсть снега и начала с остервенением тереть шею и уши.

Хелена мигом кинулась к ней.

— Дай плечо заращу, — всхлипывала она. — Кровь льется, не останавливается!

Ниенна сразу же почувствовала, как ей больно и холодно. Злость схлынула, оставляя после себя слабость, пустоту и дрожащие конечности.

— Нельзя, малышка, — выдохнула некромансерка, сама стараясь не расплакаться. — Он мог занести заразу, нужно предварительно обработать укусы. Ты потом этому научишься… потом…

Лес перед глазами дрогнул, покачнулся и поплыл в сторону, затем вверх. Голова ткнулась во что-то мокрое и холодное. В нос ударил запах прелой травы и крови, желудок полыхнул огнем. Ниенна перекатилась на локти, и ее вырвало в сырые слежавшиеся листья.

— Помоги… встать… — каждое слово выкатывалось изо рта тяжелющими камнями.

Девчонка с готовностью потянула ее на себя, но не удержалась, и обе опрокинулись навзничь на утоптанное место сражения.

Небо сквозь заиндевелые сосновые ветви отливало сумеречным синим. Как глаза того самого, заветного, горячего, с огненной кровью в жилах. Уже точно несбывшегося. И кулон, что давали репяные хранители, разбился вдребезги, спасая ее от участи хуже, чем смерть.

«Лучше бы я умерла тогда, после битвы с Тридамат».

Ниенна закрыла потяжелевшие мокрые веки. Хотелось просто зарыться в снег и превратиться в ледышку, и пусть бы нашли через месяц, как Лелю. Или и вовсе бы не нашли, зачем? Для чего теперь жить? Пусть хищники растащат ее плоть по лесу, а сквозь белые, выполосканные дождем и высушенные солнцем кости по весне пробьется молодая трава.

Но нельзя. Тот, кто дает перед тремя извечными Стихиями клятву защищать людей с помощью чародейского дара, держит ее до самой смерти. У нее под боком сопит напуганная девчонка, глотает слезы, пытаясь громко не всхлипывать. Малявке нужно домой.

Ниенна вдохнула, сотворила на выдохе сигнального дракона для Герды, отправила его в полет, прошептала: «Хелена, никуда не уходи, помощь скоро будет» — и провалилась в белое туманное марево.

*

Очнулась некромансерка от рези в плече. Ощущения были — врагу не пожелаешь, словно на раны плеснули горячий металл. Взвыв не своим голосом, Ниенна дернулась и открыла глаза.

Она лежала в парилке незнакомой баньки. В уголке пыхала жаром каменная печурка, около двери на стенке висели пучки мяты и еловые лапы, холодный аромат щекотал ноздри и горло.

— Терпи, — рыкнула стоящая над ней Герда, щедро поливая левое плечо спиртовым настоем из лаванды и дубовой коры. — А потом, как закончу, поведаешь, почему я не должна тебе прямо сейчас открутить тыкву, что на плечах заместо головы выросла! И смотри, складно бреши, а то не поверю!

Валькирия стояла над подругой суровой молоньей-царицей, только железных стрел в ручищах не хватало, и вместо доспехов на ней была длинная простыня. Но гневом она пыхала похлеще грозовой тучи.