Ниенна. Благословленная Смертью

— Но я никогда не думала, что найдем мы не богатыря, а… ну, считай, что вдовца с двумя детьми. Такого мне бы и в хмельном угаре в разум не пришло. И ладно бы только сорванцы! Он дважды сирота, в детстве едва не поимел проблем с законом, а последние три с половиной года долго скрывался от убийц приемных родителей, защищая при этом малышню. И даже не оплакал собственную потерю, потому что семью кормить надо и страдать некогда. Вряд ли у нас в академии есть хоть кто-то из адептов с такими же тяжелыми ранами на душе. И потому я тебя спрашиваю — готова ли ты делить эту ношу с ним пополам, пока он не оправится? Ведь могут пройти годы. Нравится ли тебе Ингвар Хенрик не как носитель огненного дара, что тебя питает, а как парень, который служил кольчужным мастером, а теперь в цехах у Магни клепает красивые букеты для девиц? Который воспитывает чужих, по сути, детей, как родной отец? Потому что, если нет — лучше оставь его в покое. Он достоин самой лучшей судьбы, где дом, семья, крепкий тыл и остальное милое мещанскому сердцу счастье. Боль от потери однажды утихнет, или же он с ней смирится. А мы найдем кого-то другого из огненных. Потому что «мне без него плохо» — это ответ капризной инфантильной девицы, потерявшей любимую игрушку, сама же понимаешь.

Ниенна обдумала сказанные подругой слова. Затем протянула руку к стоящему на тумбочке стакану воды, осушила его до дна, перевела дух и торопливо объявила во всеуслышание, пока страх не заставил сдать назад.

— К лешему новые поиски. Не хочу я другого. Мне плохо без Ингвара не потому, что он носитель драконьей магии, которая меня лечит, как и пророчил оркский шаман. А потому что лучше него нет никого на всем свете. И за Кромкой — тоже нет. И не вздумай над моими словами ржать, обижусь!

И тогда Герда крепко-крепко ее обняла.

— Эх, ты, птичка моя восторженная. Надеюсь, ты понимаешь, что с ним у вас не будет отношений, как в книжках? Он не пойдет общипывать ночью клумбу на площади у дворца, как Червонский-младший иногда делает, и не полезет украдкой в окно, чтобы подарить цветы, потому что вдруг приспичило — а просто купит их на рынке и потихоньку поставит в вазу. Не станет после свидания провожать тебя ночью через подворотню, называя это романтикой, а просто и скучно вызовет экипаж, что повезет тебя домой только по освещенным центральным улицам. И главное — если, не дай боги, на вас нападут в скором времени очередные разбойники или кровососы, он в первую очередь будет защищать Хеленку с Ванькой-Йоханом. Не тебя. Подобные жертвы только в бабских сказочках красиво выглядят. В жизни же…

— Не надо меня защищать от разбойников вперед детей, — поморщилась Ниенна. — Я бы сама такого никогда не позволила. Я чародейка или кто?

— Тем не менее, примерно треть девиц с Целительского факультета подобного якобы предательства избраннику точно не простит. Но они дуры набитые, им и не грешно. И есть еще момент, который меня во всей этой ситуации несказанно радует и одновременно печалит…

Герда встала с постели, прошлась по комнате, задумчиво посмотрела в окно. Было видно, что валькирия волнуется, подыскивая нужные слова.

— Некромансеры, как ты помнишь, получают тяжелые ранения чаще всех остальных чародеев, даже боевиков, — вздохнула она, наконец. — Потому что в обычной войне враг может попасть, а может и промазать. Клинком же поди, дотянись еще через броню. А вот с нечистью иной коленкор. С ней чаще всего бьются на жальниках и в лесах с болотами, где кровососы и людоеды в родной стихии. Вдобавок у них имеются когти, зубы, нечеловеческая скорость. И есть нехилый шанс, что однажды тебя изрядно покромсают в очередной заварушке, а я в это время буду воевать на другом конце государства. Так вот, хочу быть уверена, что тебя в мое отсутствие пожалеют, полечат и поддержат. И ежели какой-нибудь болотный упырь тебе на облаве полжопы откусит — станут водить под ручки даже в нужник, пока целители полноценную регенерацию тканей не организуют.

Ниенна не выдержала и расхохоталась, да так, что слезы снова брызнули из глаз.

— Герда, твои срамные шуточки меня раньше убьют, чем упыри! К твоему сведению, если мне откусят полжопы, я вообще ходить долгое время не смогу. Без ягодичной мышцы это сделать трудно. Ты же со мной на все лекции по анатомии человека ходила, помнить должна!

— Нет, я запоминаю только то, что мне нужно — куда ткнуть лезвием, чтобы побольнее и наверняка, — хмыкнула Герда. — И не переводи тему. Не сможешь ходить — значит, на руках отнесут, еще и подержат над поганым ведром. И не разлюбят потом, как часто бывает. Так вот, в Ингваре я на этот счет уверена. И лучшего мужика я для тебя вообще придумать не могу.

— Я тоже, — тихонько призналась Ниенна. Вдобавок почему-то вспомнился «волкодлак» в бане, и она почувствовала, как щеки моментально заливает румянцем.

— Эк ты зарозовела, — ухмыльнулась подруга. — Значит, прихорашивайся потихоньку. И бодрящие эликсиры прими, тебе они пригодятся. Выглядишь — краше в гроб кладут.