Ника, Эрн и осколки кружев (СИ)

Девушка не могла сказать ему, что не верит ни единому слову, что не станет слушать и, тем более, мириться с тем, что она натворила. Динстон пытался вручить Нике сначала шпагу, затем какие-то кинжалы, но она не приняла оружие. Сама мысль о том, чтобы сделать кому-то больно, вызывала отторжение. Монику буквально воротило от сражений и битв, от этого безумия, охватившего всех вокруг. Разве кому-то станет лучше, если Ника примется кромсать людей направо и налево? Или, может быть, Динстон, Инес, Арнан и прочие не справятся без помощи Моники? Нет. Они умеют постоять за себя… они умеют убивать.

Решив оставить эту прерогативу тем, кто действительно хорош в убийствах, Ника сосредоточилась на своих ощущениях, на то, что видит и слышит. Сырая магия выла диким зверем, кружила вокруг людей и пыталась найти носителя, но Моника была закрыта от неё, спрятана за кинжалом, пронзившем тело. А ведь Кайдо даже не намекнул про особенности этих стекляшек, расставленных в каждой конспиративной квартире Лиги. Фибула, сеть, кинжал — все эти предметы были инкрустированы стеклом, как сказал наставник «не обычным, а лоналийским». Что-то здесь не вязалось: если лоналийское стекло защищает от магии, почему в каждом доме есть графины, люстры и наборы бокалов из этого самого стекла?

Моника вспомнила, как Иге сунула ей в руки стеклянную фигурку в форме кристалла во время знакомства, а потом эти же кристаллы отозвались на присутствие Динстона и Татии — Иге сказала, что они маги или бизары. Выходит, это не простое лоналийское стекло, а какое-то особенное, такое, что способно убивать магов. Сеть, накинутая Кайдо на перевёртыша, обездвижила его, а рассыпанная по коридору стеклянная пыль лишила Динстона, Арнана и Тарита резерва. Теперь внутри Моники кинжал из этого же стекла, и теперь сырая магия бушует, ищет и никак не может найти Нику, чтобы снова подчинить себе.

— Инес, расскажи мне про стекло, которое идёт на кинжалы, сети, фибулы и прочее, — попросила она наёмницу.

— Тебе нужно об этом узнать именно сейчас? — рявкнула Инес, увернулась от летящего кинжала и обернулась к Нике вполоборота, продолжая следить за противниками. Моника не понимала, отчего стражники и безмолвные продолжают сражаться, ведь нужно бежать от разломов и от дворца, соответственно. — Не раньше, не позже, а прямо вот сейчас, когда сырая магия загоняет нас, как зверей в лесу, и пытается отправить в разлом?

— Я хочу понять, почему кинжал в моём животе блокирует магию, — Моника вспомнила, как в тюремном хранилище надела фибулу, после чего утратила контроль над магией и распласталась на потолке, а затем впечаталась в стену. — Если вы с Кайдо знали способ закрыть меня от магии, почему допустили это? Я стала убийцей… посмотри вокруг, это всё моих рук дело.

— Рано предаваться самобичеванию, мелкая, — бросил Динстон не оборачиваясь к сестре и целясь из револьвера в бегущего на него мужчину. — Твой враг ещё дышит, а ведь именно он причина всех твоих страданий. Именно он виноват в убийстве всех этих людей.

— Разве не ты? — негромко спросила Ника и рефлекторно согнулась пополам, пропуская над головой пулю, выпущенную кем-то из солдат.

— Я всего лишь поддался порыву, но я контролировал ситуацию, — ответил Динстон, снова стреляя и перезаряжая револьвер. — Пока в игру не вступил Гвери я знал, что делать.

— То есть сейчас мы просто наугад будем бродить по Саранте и надеяться, что нас не прикончит сырая магия или приспешники Гвери? — язвительно уточнила Инес, отбила летящий в неё кинжал лезвием шпаги и с негодованием воззрилась на Динстона.

— Я всё жду, когда твой отец явится и вступит в игру, — мрачно сказал Динстон и пожал плечами. — Самое время появиться спасителю и остановить кровопролитие. Наверняка у Эссуа Маранте есть план и на такой случай.

— Если мой отец и явится, то уж точно не для всеобщего спасения, — начала было Инес, но резко отскочила в сторону и обернулась к Монике. — Осторожно!

Ника и сама видела, как в её сторону летит очередной кинжал, который метнул кто-то из безмолвных. Она уже уклонилась и даже прикрыла руками лицо и голову, но оказалось, что за Моникой приглядывают все, ну или почти все… Эрнард решил защитить бывшую помощницу и навалился на неё всем телом. Лечебная настойка ещё действовала — Ника не почувствовала боли, но услышала хруст проворачиваемого в её нутре кинжала. Да, Арнан постарался сделать всё аккуратно, поместил кинжал между внутренними органами и даже убедился, что тот не повредит ничего жизненно важного. И всё это работало, пока Эрнард не упал на Монику и не придавил её так, что даже рёбра сжались.

— Дышать не могу, — прошептала Ника, почувствовала, как изо рта стекает струйка крови, и подняла руку, пытаясь стереть её. — Эрн, слезь с меня.

— Что ты натворил⁈ — Арнан бросился к невесте, дрожащими руками вынул из кармана последний флакончик с лечебным зельем и влил его в Монику, но все понимали, что настойка лишь срастит раны. Кинжал глубоко вонзился, возможно, проколол печень или селезёнку, и он останется там, продолжая убивать Нику.