Ника, Эрн и осколки кружев (СИ)

— Я хотел закрыть её, я же просто защищал Монику, — сбивчиво тараторил Эрнард, чувствуя свою вину. — Я забыл про кинжал и про…

— Нужно вынуть его, прямо сейчас! — процедил сквозь зубы Динстон, едва сдерживая себя — он сжимал и разжимал кулаки, челюсть сжата до скрипа, а револьвер наставлен на Эрнарда.

— Для этого нужен целитель, мы не можем наугад резать Монику, да и срастить разрез без магии невозможно, — ответил Арнан, ощупывая невесту — видимых повреждений не было, и от того ему стало ещё страшнее.

— Тогда какого мунда ты использовал последнее зелье сейчас⁈ — прорычал Динстон, перестав сдерживаться. — Надо было сначала вынуть кинжал!

— Успокойся, она дорога мне не меньше, чем тебе, — не выдержал Арнан и встал, уперев взгляд в бывшего военного советника. Они оба напоминали двух львов, сражающихся за свою территорию. — Если бы я не дал Монике зелье, она была бы уже мертва. Посмотри на неё, — прокричал он, указав на Монику, лицо которой становилось бледнее с каждой секундой. — Посмотри! Это только твоя вина! Ты притащил её сюда, чтобы потешить своё самолюбие и получить ручного «уникума». И теперь она умирает. Из-за тебя.

— Исцеляющий артефакт, зелье! Есть хоть что-нибудь, что спасёт её⁈ — Динстон кричал, отбросив в сторону револьвер и схватив Арнана за полы плаща.

— Ничего нет, бой затянулся, артефакты рассыпались от напряжения, а зелья уже выпиты, — с паникой в голосе ответил Арнан, убрал от себя руки Динстона и сжал переносицу пальцами. — Повторяю, нам нужен целитель.

Арнан раздумывал не больше минуты, он оттолкнул Динстона и склонился над Моникой. Погладив невесту по щеке, Арнан взял её руку и окунул родовое кольцо в кровь. Губы мужчины шептали слова Кровного Зова. Арнану было плевать на предательство одного из братьев Гордиан и на причины его поступков — Кеван был лучшим целителем из всех, кого Арнан знал, и он был достаточно близко, чтобы услышать Зов и прийти на помощь. Мужчина был готов договориться даже с мундом, если это спасёт Нику от смерти. Ему было плевать на свист пуль, магические плети и лезвия летящих в него кинжалов — всё это не имело значения сейчас, когда его любимая умирала.

Арнан видел, что Динстон едва справляется с паникой, но и сам он был готов рвать на себе волосы или упасть рядом с любимой. Его вина, что кинжал оказался рядом с внутренними органами. Его вина, что он не сумел придумать другого способа защитить Монику от сырой магии, не смог обойти клятву и позволил Динстону использовать Нику в своих играх. Единственное, что сейчас мог сделать Арнан — не позволить врагам добраться до Моники, защитить её своим телом от пуль и острых клинков.

— Что ты сделал⁈ Как ты посмел использовать Кровный Зов⁈ — прошипел Динстон, отбрасывая Арнана от сестры. — Что ты о себе возомнил? Ты — никто, даже не член нашей семьи. Ты не имел права призывать Кевана.

— Мне казалось, судьба Моники тебе не безразлична, — холодно процедил Арнан, встав напротив Динстона и сжав кулаки. — Кеван — единственный толковый целитель в этом аду, и он может помочь ей.

— Кеван предал нас, я не позволю ему коснуться Моники, — от Динстона исходили почти ощутимые волны ярости, он бешено вращал глазами и перестал сдерживать себя. — Я убью и его, и тебя, если встанешь на моём пути.

— Голыми руками будешь убивать? Ты не можешь пользоваться магией сейчас, а в фехтовании не очень искусен, — Арнан не повышал голос, он, как всегда, говорил спокойно и даже, казалось бы, равнодушно, но Моника чувствовала, что жених уже на грани и вот-вот ответит Динстону такой же яростью. — Неужели месть брату важнее жизни сестры? Ты обезумел, Динстон Гордиан, и ты не вправе решать за Монику, — голос Арнана стал ещё холоднее, но сдерживаемые эмоции прорывались сквозь эту безразличную маску. — Я её жених, она моя по всем законам, а ты — всего лишь старший брат, которому давно пора отойти в сторону и дать младшей сестре хоть чуточку свободы.

— Я уничтожу тебя, лишу всего: уважения, друзей, работы… ты станешь изгоем в высшем обществе, станешь парией, для которой закрыты все двери, — сказал Динстон дрожащим от гнева голосом.

— И на такую жизнь ты хочешь обречь Монику? — спросил у него Арнан, бросив короткий взгляд на невесту, лежавшую слишком тихо и неподвижно. — Твоя власть имеет значение только в Кадарии, но есть и другие страны. Есть места, где о Динстоне Гордиане не слышали.

Если бы не свистящие пули и летящие в них кинжалы, мужчины вцепились бы друг другу в глотки, разорвали бы друг друга на кусочки. По крайней мере, со стороны казалось именно так. Бывший военный советник и уполномоченный особого отдела чуть не схлестнулись в бою за право решать судьбу Моники. Если бы она могла сейчас хоть что-то сказать или сделать, она бы схватила обоих мужчин за волосы и столкнула лбами, чтобы они опомнились и пришли в себя. Сырая магия бушует вокруг, армия под предводительством Гвери пытается убить их, а они выясняют отношения.