Никаких принцесс!

Все случается буквально в мгновение ока: я успеваю только поднять голову, а свет Ромиона гаснет, и, нелепо подняв над головой руки, король Сиерны застывает. В прямом смысле. Статуей. Каменной.

Наступает оглушительная тишина.

Дамиан, встряхнув руками, подходит ближе. Сначала, кажется, с опаской, потом все увереннее. И, улыбаясь, говорит:

— Вот так, братец, ты выглядишь намного лучше.

Я отчетливо понимаю, что сейчас самое время где-нибудь спрятаться, помолчать, переждать… Но когда волнуюсь, мозги у меня просто не работают и чувство самосохранения куда-то пропадает. Так что не думайте, что я окончательно свихнулась (хотя чего уж там, я и сама так думаю). И сама себе тоже говорю: «Куда ты лезешь, тебя уже раз чуть не придушили!» Это все очень красноречиво и в тему, но абсолютно не помогает и не убеждает. Сейчас.

— А ну расколдуй его обратно!

Дамиан поворачивается ко мне, удивленно смотрит и вдруг спрашивает:

— Ты кто?

Нормально — он меня еще и забыл! Это мою злость только подстегивает.

— Твоя совесть! — кричу я в ответ. — Он твой брат, Дамиан! Ты не можешь так просто взять и превратить его в камень!

Дамиан наклоняет голову к левому плечу и задорно усмехается:

— Ах да, я вспомнил тебя, фея. Теперь ясно, почему я не смог тебя убить… И да, Виола, вообще-то могу. Видишь ли… Я могу все, — и выбрасывает вперед руку.

Мимо меня летит черная волна, какая-то жуткая, потому что в ней еще что-то колышется, дергается и даже не то стонет, не то жужжит. И этой волной относит обратно к дворцу гвардейцев Ромиона и, кажется, его придворного мага.

Дамиан улыбается:

— Видишь, фея? Все просто.

— Но… но… — Ладно, признаюсь, аргументы кончились. На самом деле очень сложно их найти, эти аргументы, когда стоишь в порванной сорочке на ветру, под дождем, ладони и колени расцарапаны в кровь, шея — один сплошной синяк, а твой бывший парень швыряется людьми, как куклами. — Дамиан, но послушай! Давай… давай решим все спокойно! Ты же не хочешь править миром, ты же не такой…

Дамиан в ответ удивленно изгибает бровь:

— Да нет, фея. Хочу. И с каждым мгновением все больше. — Он делает пару шагов ко мне, а я почему-то отступаю, пока не упираюсь спиной в каменную стену. — А ты забавная, фея. Пожалуй, я не буду тебя убивать.

— Дамиан, да ты с ума сошел!

Он усмехается, подходит еще ближе и резко хватает меня за руку.

— А это я, пожалуй, все-таки заберу. — Он дергает кольцо, чуть не ломая мне палец. — На случай, если кто-нибудь такой же глупый, как ты или мой брат, снова решит запереть меня в клетке. Не выйдет.

Я ахаю, вжимаясь спиной в стену. Дамиан тем временем жестко хватает меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.

— А я бы сделал тебя шутом, фея. Как думаешь, будет весело, когда я буду убивать всех твоих друзей, одного за другим, у тебя на глазах? Да, думаю, это будет весело.

Говорила Ромиону не запирать его в темнице! Теперь у Дамиана окончательно поехала крыша.

— Дамиан, ты же не такой!..

— А я изменился, Виола. Ты умудрилась и это не заметить? И знаешь, мне нравится быть… — он смотрит мне в глаза и улыбается. Ромион превращен в камень, за его спиной гвардейцев мотает, как былинки на ветру, а Дамиан улыбается, — таким.

Я вижу за его спиной Туана, Дамиан замечает, наверное, как меняется мой взгляд, и оборачивается.

— Ну наконец-то. Ты заставил себя ждать.

— Молю о прощении, повелитель, — смиренно отзывается Туан.

Дамиан отмахивается — или просто так колдует, потому что меня вдруг поднимает в воздух. Правда, невысоко.

— Отнесите фею в темницу. И следите, чтобы она не умерла там раньше времени, — приказывает Дамиан непонятно кому. Может, своим подручным-духам? — Когда я захочу шуток, она мне понадобится. — И уже застывшему Туану: — Чего ты ждешь? Превращайся. Это королевство должно узнать, что у него новый правитель.

Меня уносят — словно порыв ветра, мягко и аккуратно (правильно, Дамиан же сказал пока не убивать). И небыстро, поэтому я успеваю, вывернувшись, разглядеть, как тает фигура Туана, как он весь превращается во что-то, напоминающее громадный зажженный факел; увеличивается в размерах, обрастает чешуей. В тишине, под расчистившимся небом, в свете луны это скорее жутко, чем красиво. Но отчего-то очень уместно.

Потом ветер бросает в лицо горячие капли, я вскрикиваю и растираю их по щекам, а когда смотрю снова, перед Дамианом, склонив рогатую голову, стоит дракон. Такой, какого я ожидала бы увидеть в кино, а не такой, какие здесь вместо автобусов используют. Изящный, высокий, матово-черный, с красными глазами.

Дамиан, улыбаясь, поглаживает выдыхающий пар острый нос дракона, что-то говорит — но тихо, а меня уже отнесло к дворцу, и я не слышу. А скоро покосившаяся башня и вовсе скрывает Дамиана из виду.

— Габриэль, — шепчу я, — сейчас как раз самое время мне помочь.