Никаких принцев!

— Да, — Ромион встречается с братом взглядом. — Охранный дух. Ты утверждаешь, Виола, что отец Розалинды его не посылал? Кто же тогда?

Но, прежде чем я успеваю огрызнуться (откуда мне в самом деле это знать!), Дамиан добавляет:

— Он не дух.

— А кто же? — удивляюсь я.

— Брат, у тебя есть что нам рассказать? — поднимает брови Ромион.

Дамиан опять немногословен:

— Он высший демон.

— Правда? — спустя изумленную (в моем случае — непонимающую) паузу усмехается Ромион. — Надо же! А я тогда звездная лисичка. Дами, ты там в порядке? Голова не болит? Галлюцинации не начались? Скольких меня ты видишь?

И по тому, что спокойствие принца снова оставляет, я понимаю: высший демон — это что-то нехорошее. Кажется, даже очень нехорошее.

Дамиан бросает на Ромиона усталый взгляд.

— Он действительно высший демон. Я только сейчас это понял. Мне каждый раз было… странно в его присутствии. Только высший демон может закрыться от демонолога.

— Только их вы не заставляете себе служить, — кивает Ромион. — Дами, поправь меня, если я ошибаюсь: последний раз, когда высший демон выбрался из Астрала, эльфы не досчитались Вечного леса. Вечный лес, Виола, — поворачивается он ко мне, — это такой… большой лес. Очень большой.

— Я в курсе. — Да что такое! Снова меня за дуру держат! Что, раз я из другого мира, то ничего не знаю? — В нем появились первые феи. Мама рассказывала.

— Вот, и этой громадины не стало, потому что эльфы тогда не поделили землю с гномами и додумались призвать на помощь высшего демона. Они почему-то думали, что смогут его контролировать. Как ты, наверное, догадываешься, в итоге досталось и эльфам, и гномам. А демон, закончив свой танец, отправился обратно в Астрал. И вот, Дамиан утверждает, что твой душка-охранник — высший демон. Дами, ты точно хорошо себя чувствуешь?

— Отлично я себя чувствую! — рявкает Дамиан. — И я знаю, что говорю. Габриэль — высший демон. Я не представляю, как он сюда попал и почему изображает из себя охранного духа… Но нам всем сильно повезло, что он почему-то это делает, вместо того чтобы просто нас уничтожить.

Я вспоминаю душку Габриэля, как он готовил за меня домашнее задание, помогал с гардеробом, ел булочки… У меня не получается представить Габи опасным монстром, каким его изображают Ромион с Дамианом. Но вместе с тем…

— Дамиан, а духи питаются булочками?

— Виола, — отвечает мне вместо брата Ромион, — даже я, хоть и не демонолог, знаю, что духи не способны поглотить материальную пищу.

— Дамиан? — зову я.

Тот качает головой, не глядя на меня.

— Нет. Никогда.

Значит… Но зачем Габриэлю этот маскарад? Зачем терпеть меня? Прислуживать?

— Ха, но и высшему демону булочки тоже не нужны, — усмехается Ромион. — А этот твой Габриэль их, похоже, ел, да, Виола?

Дамиан наконец-то снова смотрит на меня — тоже ждет ответа.

Мне становится неловко.

— Я предложила. Позавтракать со мной. Он мне булочки принес, а я угостила… Что?

Тишина. Дамиан изумленно открывает и закрывает рот. Ромион снова усмехается.

— Это невозможно! — восклицает наконец Дамиан. — Ты снова лжешь! Ни один демон не станет есть с человеком!

— Я? Лгу?! По-твоему, я только и делаю, что лгу?!

— Похоже, что да.

— А сам-то!..

— Дети, не ссорьтесь, — кривит губы Ромион. — А то сейчас придет страшная ведьма… Кстати, вон она.

Мы с Дамианом одновременно умолкаем и смотрим туда, куда глядит принц. Ничего там нет. Разве что дымка какая-то колышется.

— Это ведь был Зачарованный лес? — спрашивает вдруг Ромион. — Мы сейчас на его границе?

— Да, — отвечает Дамиан, щурясь. — Ромион, но там нет никого. Там, — он кивает туда, куда глядит принц.

— А это неважно, — весело откликается Ромион. — Я тут еще вспомнил, что на границе Зачарованного леса время идет быстрее, чем в остальном мире.

— И… что? — уточняю на этот раз я: Дамиан снова с тяжелым вздохом зажмуривается. Наверное, медитирует: ищет путь в нирвану.

— Ничего, — отмахивается Ромион. — Просто мой день рождения, кажется, наступит неожиданно раньше. Великолепно!

Я успеваю вспомнить о его проклятье (за всеми этими нервными объяснениями совсем вылетело из головы), испугаться и подумать, что так не бывает. И даже по глупости сказать об этом Ромиону. В сказках же всегда побеждает добро.

Ромион отворачивается от дымки на краю леса, смотрит на меня, как на дурочку, и смеется.

— Добро? Не знаю, как в сказках, Виола, но в жизни побеждает сила. А ты законченная наивная оптимистка.

Я уже придумываю, что сказать ему в ответ — что-нибудь обидное (я же его поддержать хотела, зачем он так?), но побеги вдруг нас отпускают, и мы падаем… По ощущениям — в кроличью нору. Только, наверное, быстрее, чем летела Алиса. И мимо ничего не проносится. Только темнота… которая в конце концов сменяется тусклым серебристым светом, и я снова вываливаюсь на что-то твердое, больно ударяясь головой. Вторая шишка за день…

Но на этот раз Дамиан с Ромионом хотя бы рядом.