Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы

8 тот вечер отец сдержался. У Эйзенхауэра еще оставалась возможность достойно выйти из сложившегося положения.

9 мая, в пятнадцатую годовщину победы над фашистской Германией, в газетах опубликовали Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении зенитчиков, сбивших Пауэрса. Начальника штаба ракетного дивизиона майора Воронова наградили орденом Красного Знамени. Таких же орденов были удостоены старший лейтенант С. Н. Сафронов и капитан Шелудько Н. И. Другие участники операции получили кто ордена попроще, кто медали. Ни в указе, ни в последующих многочисленных публикациях не упоминалось, что Сергей Сафронов погиб. Вообще оставалось неясным, кто он такой. Остался нерасшифрованным и капитан Шелудько, обстрелявший своими ракетами уже сбитый У-2. А вот о майоре Воронове и его расчете писали почти все газеты.

Май 1960 года стал месяцем драматических перепадов во взаимоотношениях с Соединенными Штатами. Из оттепели, «духа Кэмп-Дэвида», мы вновь окунулись в студеный омут «холодной войны», еще более «холодной», чем до Кэмп-Дэвида.

Почему накануне встречи в верхах в ЦРУ решили снова послать разведчиков пофотографировать советские секретные военные объекты? Вряд ли они не знали, что к 1960 году у советских ПВО появились У-2, легко достигавшие двадцатикилометровой высоты полета, истребители-перехватчики СУ-9 (Т-3) и противосамолетные ракеты С-75. Американский дипломат и разведчик Раймонд Гартофф в 1959 году сопровождал американского вице-президента Никсона во время его визита в Москву и в последующей поездке по стране. Посетили они и Свердловск. На подлете к городу Гартофф сфотографировал стоявшие на позициях 75-е. По таким снимкам любой специалист легко вычислит высоту поражения цели и дальность полета ракет. Однако все доступные рассекреченные американские документы назойливо убеждают читателей: не знали, проморгали, недоглядели. Можно, конечно, поверить в полную неэффективность американского ЦРУ, но можно и усомниться.

И вообще, зачем затевать накануне столь важной международной встречи столь провокационную миссию? Даже если самолет-разведчик и не удастся сбить, настроение у отца неотвратимо испортится, доверие к президенту Эйзенхауэру как к партнеру рассыплется в прах. В серьезной политике перед серьезными переговорами так не поступают.

Конечно, всем этим событиям уже давно даны объяснения. Мемуаристы из ЦРУ сетуют в них, что потепление во взаимоотношениях двух стран заметно поубавили возможностей для воздушного шпионажа: то и дело президент накладывал вето на очередной разведывательный полет. По мнению разведчиков, запреты серьезно навредили национальной безопасности США. Они знали, что в Плесецке, под Архангельском, строится база аж для четырех межконтинентальных ракет Р-7, но не знали состояния ее готовности на 1960-й год. Они не раз фотографировали советские полигоны в Семипалатинске, Тюра-Таме (Байконуре) и Сары-Шагане на озере Балхаш, атомные закрытые города на Урале, но съемки не возобновлялись ужу более года. В ЦРУ считали такую расхлябанность недопустимой. И они решили поправить дела как раз перед Парижской встречей. Я понимаю профессионалов, специалист подобен флюсу, их создали для сбора информации, и они обязаны ее собирать.

Но политики мыслят иными категориями: если хочешь мира, можно пожертвовать, хотя бы временно, десятком сделанных «через замочную скважину» фотографий.

И тем не менее, самолеты У-2 послали в разведывательные полеты. Сначала в апреле. Тогда один из них облетел Тюра-Там, Семипалатинск, Сары-Шаган, его попытались атаковать СУ-9, но неудачно. Самолет У-2 невредимым вернулся на свою базу. Он сфотографировал не только космические старты и шахты для подземных ядерных испытаний, но и позиции охранявших их ракет ПВО. Ракеты почему-то не задействовали, но их присутствие вокруг секретных объектов не вызывало сомнений. Не в этот, так в следующий раз Советский Союз их обязательно применит. Более того, после первого облета их обязательно приведут в наивысшую готовность.

И тем не менее, выждав пару недель, пилота У-2 Гарри Пауэрса послали с новой, еще более опасной миссией. Маршрут ему проложили через всю страну, с юга на север, вновь над Тюра-Тамом, потом над Свердловском, Плисецком, Северодвинском, Североморском, и оттуда домой, на базу НАТО в Буде, в Норвегии.

Трудно найти более тщательно охраняемые объекты общенационального значения на советской территории. Если мыслить логически (а именно так и мыслят разведчики), охранять их должны самые совершенные средства ПВО и, следовательно, возможность сбить несбиваемый У-2 там наибольшая. Особенно после недавнего, как бы предупредительного полета. «Уж если сейчас его не собьете, то я не знаю, что еще можно для вас сделать», — в моем представлении, именно так рассуждал неизвестный мне чиновник из ЦРУ, планировавший полет. А если опять не собьют, то, все равно, гордость претендующей на «сверхдержавность» страны уязвится в максимальной степени.

Почему я склоняюсь к мысли, что потеря У-2 оказывалась кому-то в США (кому конкретно, я не знаю), на руку?