Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы

Снималась и главная угроза: передача контроля над коммуникациями под юрисдикцию ГДР, статья девятая договора исключала возможность любых зацепок, утверждая: «Договор не затрагивает Потсдамские соглашения».

Берлинская эпопея на этом не закончилась, но ее продолжение относится совсем к другому периоду истории. В 1964 году никто не был в состоянии заглянуть в год 1989-й.

Вернувшийся в середине мая из поездки в Сайгон Роберт Макнамара заметил, что туда «может оказаться необходимым послать дополнительный персонал из США». У берегов Вьетнама патрулировали боевые корабли Тихоокеанского флота США, на близлежащих аэродромах теснились американские самолеты. Преобладали бомбардировщики. Оружия скапливалось все больше, недоставало последнего толчка, чтобы пустить его в дело.

Неизбежное произошло 2 августа. Американский эсминец «Мэрдок», патрулировавший в Тонкинском заливе, подвергся нападению трех вьетнамских катеров. Или не подвергся, а они только привиделись ночью, в шторм, когда нервы напряжены до предела. Сейчас эту загадку не разгадать. Мнения экспертов расходятся, надежные свидетельства отсутствуют.

Да это и не имеет особого значения. Главное, что эсминец открыл огонь, отбиваясь от реальных или мнимых врагов. Как раз тот случай, о котором говорят, что если бы его не было, то стоило его выдумать. Всё и все изготовились к атаке Северного Вьетнама. Оставалось только скомандовать. Президент Джонсон 5 августа обратился с посланием к конгрессу и почти одновременно отдал приказ к действиям. Первыми ринулись в бой тяжелые бомбардировщики. Началась война.

То, чего почти чудом удалось избежать два года тому назад в Карибском бассейне, прорвалось в Юго-Восточной Азии. В Белом доме полагали, что победа не за горами, но оправдалось мрачное пророчество Джона Маккоуна о том, что «их будет чертовски трудно выкурить». Действительно, обороняющего свой дом победить нелегко. Будь то на Кубе, во Вьетнаме или в Афганистане. Или где бы то ни было.

Отец в те дни объезжал целинные земли. После прошлогодней засухи хороший урожай был необходим как воздух. Он своими глазами хотел удостовериться, чего можно ожидать. Докладам отец не особенно доверял: сулящие вначале горы зерна, к концу года они часто полнились то обложными дождями, то ранними снегами.

Выступая в Целинограде, отец откликнулся на происшедшее во Вьетнаме гневной отповедью.

Едва он вернулся в Москву, я бросился к нему. Мне казалось, Советский Союз немедленно, всеми своими силами должен прийти на помощь Вьетнаму. Сильный обижает слабого! Отец охладил мой пыл, он совсем не был уверен в необходимости ввязываться в драку, опасался, что мы можем, сами того не желая, втянуться в войну с Америкой. Стоит только начать. Эту мысль, на разные лады, он повторял постоянно.

По его мнению, вьетнамское руководство в ту пору находилось под сильным китайским влиянием, и он не исключал возможности совершения намеренных действий, направленных к тому, чтобы столкнуть нас с США. Отец сказал, что оставить Хо Ши Мина без поддержки нельзя. Мы поможем Вьетнаму, пошлем им и вооружение, и другие грузы. Но… путь далек, никто не знает, как поведут себя китайцы, дорога во Вьетнам проходит через их территорию. О возможности широкого использования транспортных судов он не помышлял. В условиях господства на море американцы в силах установить морскую блокаду, как они попробовали сделать это в Карибском море. Осторожность и еще раз осторожность — такую позицию занял отец.

На осень 1964 года Министерство обороны намечало два крупных мероприятия: очередные учения-демонстрации руководству достижений в области современных вооружений. Сначала на Кубинском танкодроме вблизи Москвы предполагалось продемонстрировать средства ведения боя — танки, артиллерию, вертолеты. Затем намеревались отправиться на Байконур, посмотреть в действии межконтинентальные ракеты и космические средства. Отец еще ни разу не посещал космодром.

Как и раньше, приноравливались к расписанию отца. Оно оказалось невероятно плотным. Даже летом в отпуск ему уйти не удалось, пришлось отложить отдых на осень.

Вскоре после возвращения отца из Скандинавии в начале июля открылась сессия Верховного Совета. На ней отец делал доклад «О мерах по выполнению Программы КПСС в области повышения благосостояния народа». Речь шла, в частности, об установлении пенсий колхозникам. Тем самым они переставали числиться людьми второго сорта. Государство, впервые за все годы советской власти, признавало их равноправие.

Предлагалось также повысить заработную плату учителям, врачам и другим работникам непромышленной сферы. Все эти крохи отец выискивал, экономя на всем в течение последнего полугодия. С трудом удалось свести концы с концами. Средства отыскали, и он с законной гордостью докладывал о результатах.

Сразу после сессии отец отправлялся в Варшаву на празднование Дня возрождения Польши. Затем, после краткого пребывания в Москве, длительная поездка по целине. 27 августа он уже в Праге на праздновании 20-летия Словацкого восстания.