Нико

— Я не хотел, чтобы моя бывшая знала, чем я на самом деле зарабатываю на жизнь, — он пожал плечами. — Она не умеет держать язык за зубами, если ты понимаешь, что я имею в виду. И я не хотел, чтобы эта жизнь коснулась моей маленькой девочки. Так что да, я придумал историю о том, что был полицейским. Это был хороший способ объяснить странные часы работы и почему я не мог всегда быть рядом. Потом моя бывшая связалась с этим неудачником, и я не видел смысла изменить историю. Я решил, что чем меньше они будут знать обо мне, тем лучше. Похоже, это был хороший выбор, потому что я не знал, что он был одним из нас, и частью банды твоего отца.

Напряжение Мии спало.

— Я на секунду забеспокоилась, подумав, что ты коп под прикрытием и собираешься прикончить Нико и его команду.

— Нет, мэм. Нико и его команде нечего меня бояться.

А может, и нет. Но она страдала от многих лет жестокого обращения, развив способность читать мельчайшие нюансы выражений, как вопрос выживания. Большой Джо произнес все нужные слова, но биение пульса на его шее и холодный взгляд человека, которого она знала, как хорошего парня-гангстера, рассказывали другую историю, которую она раскроет, как только у нее появится шанс.

* * *

— Нико, ты и твои мальчики будете есть?

Нонна (итал. – бабушка, прим. переводчика) Мария встретила Нико, Луку и Фрэнки у дверей своего скромного дома. Как всегда, ее седые волосы были собраны сзади в пучок, а поношенный красный фартук туго обтягивал пышный живот.

— Конечно. Но я не просил использовать ваш дом для встречи, только чтобы вы накормили нас.

Нико расцеловал бабушку в обе щеки и последовал за ней на кухню, где все было заставлено кастрюлями, едой, тарелками и посудой, а воздух густо пахнул томатным соусом и пармезаном.

— Это такая мелочь, — его Нонна покачала головой. — Ты слишком худой. Вспомни своего дядю Санто, прежде чем он ушел. Он всегда хорошо питался.

Санто слишком хорошо питался, и ему приходилось полагаться на Тони в вопросах дисциплины и принуждения. Напротив, Нико оставался в форме и мог постоять за себя в любом бою. Отец учил его, что лидер, который может физически доминировать, более эффективен, чем лидер, который должен полагаться на других, чтобы навязать свою волю.

После обязательной проверки блюд, приготовленных его бабушкой, он направился в отделанную дубовыми панелями столовую, где его уже ждали мужчины. С выцветшими обоями семидесятых годов и богато украшенная деревянной мебелью, привезенной из Италии его Нонне покойным дедом более пятидесяти лет назад, столовая была сердцем дома его бабушки и местом, где велись все семейные дела.

Нико ждал две недели, прежде чем попросить о встрече с Тони, чтобы обсудить наследование семьи из уважения к смерти Санто и травмам Тони. Складывающиеся отношения с Мией заставляли его переосмыслить свои обязательства по отношению к браку со Скоццари, и он нуждался в уверенности, по крайней мере, в одной области своей жизни.

Тони еще не сделал официального заявления ни о поддержке, ни о вызове, и, хотя Нико подозревал, что Тони не уйдет, ему нужно было услышать это из его уст, чтобы спланировать свою политическую стратегию на будущее. Если Тони решит бросить ему вызов, Нико понадобится поддержка семьи Скоццари, чтобы дать отпор. Если он этого не сделает, Нико сможет отомстить за своего отца, не нуждаясь в поддержке Нью-Йоркских боссов, хотя его развивающиеся отношения с Мией добавляли непредвиденное осложнение, которое он до конца не решил.

После обычных пяти минут поцелуев и приветствий мужчины сели за стол. Слева сидел Тони, Чарли Нейлс и Поли Лукас, могущественный главарь из банды Санто. Лука и Фрэнки сидели справа. Как приемный сын Нонны Марии и глава ее дома, Нико сидел во главе стола и наслаждался небольшим моментом удовольствия, когда Тони хмурился.

Нико перебирал блюдо за блюдом, включая кростини, лазанью, фаршированный перец, пикату из телятины, ризотто и пирог с рикоттой, а Нонна Мария хлопотала над его плечом, уговаривая взять еще. Разговор шел о нейтральных вещах — политике, семье, городской инфраструктуре и случайных сплетнях, но в воздухе висело напряжение. Бизнес никогда не обсуждался, пока еда не была съедена, и с количеством еды на столе, праздная болтовня продолжалась долгое время.

— Рад видеть, что ты поправляешься, — сказал Нико Тони, доедая последний кусок канноли. Когда дело касалось десертов его Нонны, Нико давал слабину.

— Пуля в плече и еще одна возле сердца, но я все еще в строю, — Тони выпятил грудь. — Этому ублюдку предстоит долгая и мучительная смерть, когда мы его поймаем. Три босса. Ты можешь себе представить, у кого хватило бы наглости сделать что-то подобное?

— Албанцам, — Нико откинулся на спинку стула. — Они вторгаются на нашу территорию. Я каждый день посылаю людей, чтобы разобраться с ними, но как только мы тушим один пожар, они начинают другой.

— У моей банды тоже с ними проблемы, — признался Тони. — Но как только мы заключим союз с Кордано, у нас будет возможность поставить их на место.

Нико замер.

— Какой союз?