Никогда не кончится июнь

— Пойдем, Лоренцо, — сказала я своему милому спутнику, становясь на ноги и просовывая руку, чтобы обнять его. — Ты отвезешь меня в гостиницу?

Он кивнул, и мы молча, в обнимку, вышли из здания консерватории и поехали в отель «Морская раковина».

Я так же сидела в машине, мимо так же проносились дома и деревья, колени ласково укрывал теплый воздух, но что-то в моей душе едва ощутимо изменилось.

Какая-то тяжелая дремота окутала меня и начала укачивать, словно на волнах серебристого моря.

Мне казалось, что я прощаюсь с ним навсегда. Лоренцо отчего-то тоже был молчалив и серьезен.

И, чем короче становилось расстояние до отеля, тем сильнее, как невидимой крепкой паутиной, опутывала меня всплывшая откуда-то со дна сердца печаль.

Я не хотела ничего — ни третьего тура, ни расставания с Лоренцо. Я не хотела принимать никаких решений. И я не хотела видеть Чекнецкого.

Я устала быть сильной и нести на себе ответственную миссию антиквара Залевского.

До завершения которой оставался лишь один шаг…

И еще я не хотела идти в свой номер на третьем этаже.

— Arrivederci, Даша! — улыбнулся Лоренцо Верачини и сунул мне в руку мой черный футляр.

Я постояла, подождав, пока он, махнув на прощание рукой, умчится прочь на своем кабриолете, и медленно, гася невесть откуда наплывающие слезинки, открыла красивую стеклянную дверь «Морской раковины».

Пряча узкое лицо, мимо меня шмыгнула худая женщина в черном.

Что-то в ее облике показалось мне знакомым… Я обернулась, но она быстро исчезла за дверью.

— Даща! — окликнула меня сидевшая на ресепшн Сесиль.

В задумчивости оторвав взгляд от двери, я перевела его на девушку.

— Si dispone di un pacchetto! (Вам посылка!) — объявила она.

Так я и думала. Это снова была черная почтальонша!

Неужели и здесь, в Милане, есть филиал почтового отделения № 20«а»?..

Я протянула руку за извещением, но вместо этого Сесиль сунула мне какой-то маленький сверток.

Наверно, у меня был такой дурацкий вид, что она рассмеялась.

— Господин Чекнецкий у себя? — спросила я, беря сверток.

— О нет! Господин Чекнецкий уходить рано утром и еще не приходить… — известила меня дежурная на ломаном русском.

Марселино со скучающим видом потянулся в кресле.

Чувствуя обжигающую тоску, я подошла к лифту. Лоренцо Верачини… Его мягкие волосы, струящиеся по моей щеке, шелковистая кожа его рук, легкое дыхание…

Где-то он сейчас?..

В лифте я развернула сверток и привалилась к стенке.

Внутри оказалась колода карт!

Та самая — из тайника антиквара. И которую я оставила в кафе…

Союзница! — ахнула я.

И снова вспомнила растерянный вид Лоренцо на сцене.

Союзники не дадут ему выиграть! Видимо, они и впрямь очень сильны.

Медленно, чеканя каждое свое слово, я произнесла вполголоса:

— Если вы слышите меня. Мне ничего не надо. Я справлюсь сама. Вы слышите?

Из щели лифта к моим ногам прорвался теплый ветер.

И тогда я повторила:

— Ничего не надо!

Лифт открылся, и поток ветра подхватил меня и вынес на площадку.

— Вот и хорошо, — кивнула я.

«Ничего хорошего…» — послышалось мне в угрюмом улетающем ветре, и на третьем этаже наступила тишь да гладь.

ГЛАВА 62

Ночь опять оказалась холодной, как будто в солнечном Милане внезапно наступила зима. Я понимала, что зима наступила не в Милане, а в моей душе. Среди уютного интерьера номера я чувствовала себя очень одинокой и покинутой всеми. Тоскливо ворочаясь с боку на бок, я ругала себя на чем свет стоит, пытаясь воззвать к своему глупому влюбленному сердцу…

Провести целое расследование, едва не угробить Степу, прилететь за тридевять земель, пережить еще кучу страхов и неприятностей, и теперь — из-за какого-то мальчишки, пусть даже очень красивого — вдруг изменить решение и отдать ему победу!

…а сердце никак не желало прийти в согласие с рассудком.

Закутавшись в тонкое одеяло, как в кокон, я продолжала его увещевать.

Натерпеться страху в жутком «Лабиринте», и теперь… Ах да, еще потерять любимый шлепанец…

Шлепанец.

Воспоминание о нем резануло где-то под сердцем, и я, взвыв от острого укола, приподнялась на постели. Шлепанец встал передо мной, как настоящий — желтый, из плетеной кожи, с вышитым на боку цветком.

И тут я поняла, что в нем казалось мне странным.

Я поняла!!!

Мысли завертелись очень быстро, сами собой начали прикидываться и сопоставляться, передо мной пробежали события, фигуры, лица… и внезапно мне стало жарко.

И я поняла, что выход из тупика — НАЙДЕН!

И я уже ничего не боюсь!

Не выдержав напряжения, я вдруг расхохоталась во все горло!

Я ничего не боюсь!!!

И в этот миг раздался негромкий стук в оконное стекло.

И мое призрачное спокойствие рухнуло, как опрокинутые костяшки домино.

Это он… Чекнецкий!

Он разгадал мои коварные замыслы и сейчас унесет меня в…

— Даша! — раздалось снаружи. — Dasha, it's me, Lorenzo! (Это я, Лоренцо!)

В открытую створку окна просунулась знакомая рука, и в следующую секунду претендент на победу свалился к моим ногам.

— Уф! — выдохнула я и опустилась на пол с ним рядом.

Лоренцо радостно улыбался.

— Лоренцуша! Ты откуда здесь?! — поразилась я.