Никогда не обманывай виконта

– Это тоже для нее? Или им собираетесь пользоваться вы?

Саймон проигнорировал и вопрос, и глупую ухмылку на лице дворецкого.

– Что это там Бейнс сжег?

– Ростбиф.

– Думаю, сегодня вечером я пообедаю у себя в клубе.

– Он призвал на помощь кавалерию, милорд.

– Кавалерию? – переспросил Саймон.

– Миссис Флинн. Она согласилась помочь Бейнсу спасти обед после того, как испечет хлеб.

Судя по запаху, надежды уже не осталось, но если кто-то и может его спасти, то только миссис Флинн. Саймон встал.

– Ты чего-то хотел, Харрис?

– Да. Бейнс желает знать, что вы предпочтете – беарнский соус или соус Порто.

– Пусть решает сам, меня устроит любой.

– Очень хорошо, сэр. – Харрис направился к двери.

– Ты не знаешь, сегодня миссис Флинн занята только в первую половину дня? – спросил Саймон.

Харрис остановился и повернулся.

– Полагаю, что да.

Может быть, если он пригласит Эмму и Лили пообедать с ним, Эмма согласится и он сможет подарить ей подвеску?

Саймон взял с подноса лист бумаги, написал приглашение и протянул Харрису.

– Пожалуйста, доставь это мисс Траффорд и дождись ответа. Я пригласил ее и Лили пообедать со мной.

Губы дворецкого слегка изогнулись в улыбке.

– Мисс Траффорд и ее сестру? До чего по-домашнему, милорд. Неужели вы в конце концов решили жениться?

«Жениться? Господи, нет». Слишком редко браки бывают удачными. Достаточно взглянуть на его собственную семью. Брак отца с Джулией – сплошное притворство. А как насчет союза бедняги Хантингтона? Катастрофа. Нет, он не собирается жениться.

Брак – это не то, к чему можно отнестись легкомысленно, как сделала его мачеха. Он требует самоотверженности. И любви.

Саймон покачал головой.

Пока миссис Флинн в жаркой и влажной кухне с энтузиазмом смешивала муку, дрожжи и воду, превращая их в липкий шар, Эмма провела рукавом по лбу, чтобы стереть пот, от которого чесались брови. Они пекли хлеб вот уже почти два часа.

Со вздохом она начала месить эту смесь на деревянной доске. Влажное тесто липло к рукам, как клей. Запах дрожжей, поначалу казавшийся приятным, потерял свою привлекательность больше часа назад.

На лестнице загрохотали быстрые шаги. Лили, широко улыбаясь, ступила в кухню.

– Эм, мистер Редклифф купил Нику обруч. Не хочешь пойти посмотреть?

Ей не стоило удивляться тому, что он купил мальчику подарок. Она вспомнила о том, как он относится к своим слугам, и о лишних деньгах, которые он заплатил ей, покупая картину, изображавшую семью в парке.

– Эм, хочешь посмотреть? – повторила Лили.

А Саймон тоже там? Она и желала его увидеть, и страшилась этого. Внезапно то, чем она сейчас занималась, показалось ей настоящим подарком судьбы.

– Я бы хотела, но… – Она пошевелила испачканными в тесте пальцами, – как ты и сама видишь, в настоящее время я помогаю миссис Флинн печь хлеб.

Лили наморщила лицо.

– А почему ты вообще захотела этим заниматься?

«И в самом деле». Она то и дело задавала себе тот же самый вопрос. И знала на него ответ. Ей требуется отвлечься – что-нибудь, что поможет перестать думать о том, чем они с Саймоном занимались прошлой ночью. Невозможная задача. Ее тело до сих пор пело. Губы саднили. И между ног начинало пульсировать, стоило ей вспомнить о наслаждении, охватившем ее, когда Саймон соединился с ней. Но все это омрачалось тем, что она ему соврала.

– Я подумала, испечь сегодня хлеб будет приятно.

Глупейшая мысль.

– Только не для тех, кто будет его есть, – пробурчала Лили.

Девочка права. Буханки, испеченные Эммой, всегда получались снаружи твердыми, как кирпичи, а внутри кашеобразными.

– Давай беги отсюда, – сказала миссис Флинн. – И оставь свою сестру в покое.

Когда Лили вышла из кухни, Эмма взглянула на миссис Флинн.

– Она права. В готовке я безнадежна.

– Это значит, ты можешь только совершенствоваться. И так оно и будет.

Очевидно, пары, исходящие от красок и скипидара Эммы, плохо повлияли на экономку, раз она считает, будто Эмма когда-нибудь станет искусным пекарем. Эмма вдавила костяшки пальцев глубоко в тесто и продолжила его вымешивать.

– Оно слишком жидкое, дорогая, – сказала миссис Флинн. – Добавь еще муки.

Эмма зачерпнула в кувшине мерку муки и опрокинула ее над тестом. Облачко золотистого порошка разлетелось по воздуху. Закашлявшись, она уткнулась лицом в плечо и чихнула.

Экономка фыркнула.

Эмма тоже невольно засмеялась. Она слизнула муку с губ и смахнула ее с лица.

Все еще посмеиваясь, миссис Флинн открыла духовку и вытащила оттуда несколько готовых буханок. Ее хлеб выглядел безупречно – симметричным и золотистым. Он наверняка был легким и воздушным внутри. Эммины же буханки выглядели бесформенными, жесткими и во всех отношениях непривлекательными. Лили потребует, чтобы они отдали их в приход церкви Сент-Джордж, как пожертвование для бедных. Но учитывая, что денег у них все меньше, они не могут себе этого позволить. Может быть, миссис Флинн сумеет сделать из ее буханок хлебный пудинг.

Быстрые шаги Лили снова послышались на лестнице. Она ворвалась в кухню и помахала в воздухе листком бумаги.

– Мистер Редклифф пригласил нас сегодня вечером пообедать с ним.

Сердце Эммы замерло в груди.

– В его доме?