Никогда не обманывай виконта

Эмма почувствовала, что сейчас расплачется. Недостаточно. Борясь со слезами, она протянула руку за кольцом Саймона и собрала остальные вещицы.

– Доброго вам дня, сэр. – Надев шляпку, Эмма вышла из комнаты.

– Семьдесят девять! – крикнул ей вслед мистер Морган.

Все равно недостаточно. Ей нужен другой план, и Эмма точно знала, что должна сделать – пойти к тому негодяю, Дьяволу с Данбери-стрит, и договариваться с ним. От одной мысли об этом по спине поползли мурашки, но какой еще у нее есть выбор?

* * *

Миссис Флинн нахмурилась и подбоченилась.

– Дорогое дитя, ты не можешь бегать по трущобам в одиночестве. Я пойду с тобой.

Вернувшись из ломбарда, Эмма рассказала миссис Флинн про беду, в которую попал Майкл. Сейчас она покачала головой и взглянула на часы, стоявшие на каминной полке в утренней гостиной. Нужно идти.

– Нет. Вы должны остаться здесь, с Лили.

– Но там сплошные проходимцы, грабители и даже убийцы! А этот ростовщик, которого называют Дьяволом с Данбери-стрит, хуже их всех, вместе взятых!

От переживаний ладони Эммы давно вспотели, а от причитаний миссис Флинн ей становилось еще хуже. Она знала, что трущобы могут оказаться опасным местом. Она читала статьи о преступлениях. Даже некоторые полисмены опасались отдельных кварталов Ист-Энда, но она должна защитить Майкла и не видит другого выхода.

– Я сама отнесу этому мерзавцу то, что Майкл ему должен, – заявила миссис Флинн, прервав размышления Эммы. – Такой милой девушке, как ты, негоже появляться в опасных районах Лондона, но никто не решится связываться со мной! – Экономка сжала кулак и потрясла им.

Что миссис Флинн сделает, если поймет, что Эмме не хватает денег, чтобы выплатить ростовщику весь долг Майкла? Что она намерена с ним договариваться? Да старушку просто удар хватит!

– Миссис Флинн, вы знаете, что я нежно вас люблю, но я сама должна разобраться с…

– Ты не можешь туда пойти! – воскликнула Лили, вбежав в комнату.

Что успела услышать сестренка? Судя по блестевшим от слез глазам, слишком многое.

– Лили, ты не должна подслушивать! И тут совершенно не о чем волноваться. Со мной все будет хорошо, – сказала Эмма с фальшивой бравадой.

Лили вцепилась в свою юбку.

– Зачем ты отослала Майкла? Почему не велела ему пойти с тобой?

Потому что Эмма пообещала заботиться о сестре с братом и не нарушит эту клятву. Остается надеяться, что ее план сработает. Эмма подошла к сестренке и обняла ее.

– Все будет хорошо.

К счастью, голос прозвучал ровно, несмотря на то, что сердце билось беспорядочно.

Всхлипнув, Лили уткнулась залитым слезами лицом в лиф платья Эммы.

– Почему ты не попросишь мистера Редклиффа… лорда Адлера пойти с тобой? Спорю, он никого не боится. Уж он-то справится с этим подлым человеком, мистером Вулфом. Я знаю, что справится.

Мысль о том, чтобы снова увидеть Саймона… попросить его сопровождать ее… казалась слишком привлекательной, но она не хочет и не может быть ему обязанной.

– Я не могу этого сделать, Лили. Ну все, я скоро вернусь.

«Если бог даст».

Глава 27

Ну точно, в голове Саймона поселился какой-то слабоумный дятел и долбит ему мозг. Это казалось единственным объяснением непрекращающейся барабанной дроби внутри черепа. Саймон открыл глаза и обнаружил, что вокруг все вверх ногами. Потребовалось несколько мучительных минут, чтобы сообразить – он лежит навзничь на своей кровати в резиденции на Керзон-стрит. Ноги у него на подушке, а голова свисает с матраса.

Что все это значит? Морщась, Саймон сел. Болезненный стук в голове стал реже, но до конца не прекратился. Он сглотнул, пытаясь избавиться от горького привкуса во рту.

«Да будь оно все проклято». Он вчера что, напился вдрызг? Саймон смутно припомнил, что Хантингтон и Карутерз помогли ему зайти в дом после того, как он набрался в клубе.

Застонав, он прижал ладонь к пульсирующей болью голове и подскочил, заметив, что Бейнс и Харрис оба стоят в комнате и, хмурясь, смотрят на него.

Саймон вздохнул.

– Я знаю, что выгляжу чертовски паршиво. Совсем необязательно читать мне нотации.

Не сказав ни слова, оба вышли из спальни, напомнив ему, что ни Бейнс, ни Харрис практически не разговаривают с ним с того времени, как неделю назад все они вернулись из Блумсбери.

Они считают его коварным подлецом. Следовало бы рассказать им всю правду про Эмму – про то, что она воровка и обманщица, куда более двуличная, чем он сам. Он уже почти решил заявиться к Эмме и потребовать, чтобы она открыла ему имя того негодяя, что его ударил.

«Да. Клянусь богом, я сделаю это сразу же, как только голова перестанет болеть».

Его взгляд упал на нарисованную Эммой картину – семья гуляет по парку. Харрис велел лакею повесить ее в спальне Саймона. Тот факт, что Саймон забрал ее из Блумсбери вместо того, чтобы оставить там или подарить Уэстфилду, сбивал его с толку больше всего.