Никогда не поздно

На этом разговоры прекратились. Камилла то ли задремала, то ли просто тихонько лежала, отвернувшись к стенке, и не подавала признаков жизни. А я уснула. И проспала несколько часов, ровно до того момента, как в мое сознание вклинился странный, совершенно неопознанный звук.

Я подскочила на кровати, ошеломленно хлопая глазами и пытаясь понять, где я нахожусь, и что вокруг меня происходит. Непонятный грохот повторился. С соседней кровати раздался тихий стон.

— Кого там еще принесло?! — сквозь зубы прошипела Камилла и встала, чтобы открыть дверь.

— Привет, любовь моя! — вид радостного Эвана не принес мне вот никакого успокоения. Наоборот, захотелось вдруг его убить. — Выспалась? Смотрю, сейчас ты выглядишь не в пример лучше, чем утром. Это радует. Собирайтесь, девочки.

— К-куда? — непонимающе хлопнула ресницами Камилла.

— На обед, — вдохновлено воскликнул Эван. — Вы же пропустили завтрак. А питаться надо регулярно и правильно. Так что не разлеживаемся, не разлеживаемся. Быстренько встали, оделись… что там вам еще надо и вперед — покорять столовую.

— Я никуда не пойду, — уперлась Камилла, и попыталась было вернуться в кровать, но не тут-то было.

Эван просто не оставил нам выбора. Он шумел, громко выражал бурный восторг (хотя, непонятно было, чему он так радуется), и в результате, я все же не выдержала. Поднялась с кровати и хмуро буркнула в сторону соседки:

— Идем, иначе он не отстанет.

На обед мы выбрались уже ближе к ужину. Пока приняли душ, пока собрались, — времени прошло достаточно.

— А где Лемм? — поинтересовалась я у Эвана уже в столовой.

— У Мастерса. Решает там какие-то вопросы с тренировками.

— ой! — у меня спина заледенела от неприятного предчувствия. — Мастерс! Тренировка! Я же… я совсем забыла! — я подорвалась из-за стола, намереваясь бежать изо всех ног на полигон и молить профессора о снисхождении, но не успела сделать и пары шагов, как в дверях столовой показался Лемм.

— Куда торопишься? — он перехватил меня в двух шагах от выхода.

— Так тренировка…

— Я поговорил с Мастерсом. Он разрешил сегодня прогулять, но взамен завтра мы отработаем четыре часа вместо двух. Так что…

Я только рвано выдохнула в ответ и даже попыталась слабо улыбнуться.

Ужин прошел в напряженном молчании. Вернее, мы с Камиллой молчали и только глаза отводили. А вот парни, наоборот, были веселы, шутили, смеялись… в общем вели себя так, что лично я чувствовала себя дико виноватой, хоть и не могла бы объяснить причину.

А вот когда тарелки опустели, и мы уже собрались разойтись по своим комнатам, Лемм вдруг схватил меня за руку и притянул к себе.

— Не спеши убегать, — шепнул он мне на ухо. — У нас сегодня отдельная программа.

Я сглотнула. Покосилась на Камиллу, надеясь, что она поможет, но увы, подруга и сама выглядела не лучше. Эван в буквальном смысле прижал ее к стенке и что-то жарко шептал на ухо. Камилла же то бледнела, то поджимала губы и на жениха не смотрела вовсе, старательно отводя глаза.

— К-какая программа? — заикаясь, поинтересовалась я.

— Особая, — усмехнулся Брокк, а затем прижал меня к себе и прошептал на ухо: — Ты мне доверяешь?

И вот в этот самый момент мне очень-очень хотелось сказать «нет». Просто до ужаса хотелось, но вместо этого я подняла глаза и посмотрела на Лемма. Вздохнула. Закусила нижнюю губу.

А он ждал. Напряженно. Молчал, рассматривая меня в упор.

— Ну?

— Да, — несмело кивнула в ответ. — Доверяю, но…

— Тогда не спрашивай больше ни о чем. Идем со мной, — и он осторожно потянул меня к выходу.

Пришлось смириться и следовать за ним, про себя костеря на чем свет стоит и Камиллу с ее желанием напиться, и вино и… снова Камиллу, которой вчера было мало одной бутылки вина.

Уже в экипаже, изрядно помаявшись от неизвестности, я все же решилась вернуться к расспросам. Глянула на довольно улыбающегося Лемма, набрала в грудь побольше воздуха, открыла рот…

— Ты мне доверяешь? — тихо спросил Лемм, предвосхищая готовый сорваться с моих губ вопрос.

Я поперхнулась набранным в грудь воздухом, закашлялась до слез. И кашляла долго, намного дольше необходимого, хоть таким образом пытаясь выиграть немного времени.

— Вчера ты сказала одну вещь, — дождавшись пока я успокоюсь, и утру мокрые глаза, снова заговорил Лемм. Правда, он больше не улыбался, и даже во взгляде перестала сквозить едва различимая усмешка. Леммард Брокк снова стал серьезным. А меня это, надо признать, взволновало куда больше его слов или этой странной поездки.

— Я была пьяна, — очень тихо, ужасно виновато, произнесла в ответ и уткнулась взглядом в собственные колени. Смотреть на Лемма было страшно. И стыдно. И вообще, я дала сама себе зарок, что больше не возьму в рот ни глотка спиртного. Никогда.

— Это не важно, — быстро отозвался Лемм, — то есть, важно, конечно, но я все же склонен думать, что твой вчерашний монолог был вызван не столько выпитым вином, сколько… неуверенностью. Твоей неуверенностью во мне, в наших отношениях, в собственной значимости для меня.