Никогда не поздно

— Может быть теперь, когда прошлое так неосмотрительно ворвалось в твою жизнь, ты снова оживешь? Снова станешь цельной, настоящей. Перестанешь казнить себя и пытаться загладить ошибки прошлого. Я очень хочу в это верить. И этот мужчина… ты всегда любила его, Айрин, даже когда пыталась доказать всем и себе самой в первую очередь, что все чувства погребены под этой твоей печатью, ты его любила. И любишь до сих пор. И я очень хочу для тебя счастья. Ты стала моим светом. Ты единственная протянула мне руку, когда от меня все отвернулись. Только ты была рядом. И последние годы, с тех пор, как в моей жизни появился Крайн, я чувствовала себя виноватой перед тобой за то, что я смогла жить заново, а ты нет. и я рада тому, что он приехал. Рада, что Крис узнает отца. И буду очень рада, если ты снова начнешь жить полной жизнью.

Она говорила очень тихо, но слова ее каким-то непостижимым образом разлетались по комнате, отражались от деревянных стен, заполняли все окружающее нас пространство. Лаура не была магом, в ней никогда не сияла искра, но она была женщиной. Чуткой, доброй, понимающей. Она была матерью. И моей сестрой. Пусть не по крови. И она всегда видела меня насквозь. И понимала лучше, чем я сама себя понимала. Лаура обладала тем самым, чисто женским чутьем, которого я была лишена напрочь. А еще она очень хорошо меня знала. Знала все обо мне.

— Мне повезло с тобой, — очень тихо прошептала я. Потянулась, желая обнять ее, но тут едва слышно скрипнула дверь, и момент был упущен.

Я резко обернулась и вздрогнула. На пороге моей спальни стоял Лемм.

— Уже проснулась? — спросил он.

— Мама! — Крис влетел в комнату, едва не снеся дверь с петель. Подбежал ко мне, обхватил своими маленькими ручонками за колени, выше просто не дотягивался, на мгновение прижался щекой, а затем задрал вверх счастливую мордашку. — А мы гуляли.

— Вот как, — я постаралась улыбнуться и присела перед сыном на корточки. — Понравилась прогулка?

— Ага! — довольно закивал малыш, широко улыбаясь. — Завтра пойдешь с нами?

— Конечно, — улыбнулась я.

— Так! — Лаура снова вернулась, резким движением плеч избавилась от своего меланхоличного состояния и снова стала той, кем была для нас последние годы. — Бегом мыть руки и завтракать! Давай, маме тоже пора привести себя в порядок! — с этими словами, она вывела Криса, весело что-то ей рассказывающего в коридор.

А Лемм остался. Он вошел в спальню и теперь стоял чуть в стороне от двери, освобождая проход и при этом пристально наблюдая за мной.

— Я должен был предупредить, что уведу Кристиана на прогулку? — не слишком уверено спросил он.

Я пожала плечами, отвела глаза.

— Было бы неплохо, — очень старалась говорить спокойно. — Мы волновались.

— Прости, — Лемм виновато пожал плечами и взъерошил волосы. — Не подумал. Вообще, мы собирались вернуться до того, как ты проснешься, но немного задержались.

— Ясно, — отозвалась я. По-прежнему старательно не глядя на Лемма. Было неловко. А еще я судорожно пыталась понять, что именно он услышал.

— А, к демонам все! — вдруг произнес Лемм и прежде, чем я успела поинтересоваться, что именно подлежит отправке в потусторонний мир, решительно приблизился и почти навис надо мной. — Любишь, значит, — он не спрашивал. Вот вообще. — Забыть не можешь.

— Лемм, — я с опаской отступила на шаг. Он приблизился. Я снова отступила, Лемм снова почти вплотную подошел ко мне. Еще один шажок с моей стороны и все, дальше уже была стена, и отступать мне было некуда. А он практически нависал надо мной, стоял так близко, что я чувствовала тепло его тела и запах… тот самый, что еще в студенческие годы сводил меня с ума, и дыхание его щекотало кожу на виске и…

— Я рад, — его шепот отозвался дрожью вдоль позвоночника, а мне потребовалось все мужество, чтобы поднять голову и посмотреть на него. Брокк улыбался. Светлые глаза сверкали ярче драгоценных камней и… Он улыбался. А затем поднял руку и осторожно прикоснулся кончиками пальцев к моей щеке. — На самом деле рад тому, что услышал. Нет, так-то мне было бы куда приятнее услышать признание от тебя, но…

— Ты… не мог бы… отойти… — собственный голос подвел, просто сорвался на шепот. И глаз я отвести не могла. Смотрела на него и понимала, что пропала. Сошла с ума. Провалилась в бездну и лечу, лечу, лечу… страшно было даже подумать о том, что будет, когда я достигну дна.

— Ты меня любишь, Айрин, — он словно не слышал моих слов, продолжал осторожно обводить кончиками пальцев мои скулы, подбородок, нижнюю губу. Боги, чего мне стоило удержаться и не облизать губы, которые пересохли в одно мгновение. — И теперь уже никуда от меня не денешься.

— Лемм…