Никогда не поздно

— И ночь, — согласился Лемм. Затем посмотрел на меня, на шкатулку… снова на меня. Опять на шкатулку. Вздохнул. — Идем, отвезу тебя домой.

И я встала. Даже спорить по поводу того, что и сама могу, не стала, сил не осталось. Только и смогла, что кивнуть в сторону стола.

— Ее нельзя оставлять здесь без присмотра. Есть у меня подозрение, что наш ночной злоумышленник как раз за ней и приходил, а Илай его спугнул, за что и поплатился.

Лемм кивнул, стащил свой плащ, небрежно свисающий почему-то со спинки моего кресла, завернул в него шкатулку, даже успел взять в руки, но потом вдруг остановился, так и не дойдя до меня нескольких шагов.

— Ты знаешь, — задумчиво произнес он, — ты всегда здорово справлялась с охранками.

— На что ты намекаешь? — не поняла я.

— Оставим ее здесь. Твою защиту никто не обойдет. Даже у меня не всегда это получалось.

Я только плечами пожала, наблюдая за тем, как Лемм решительно приближается к шкафу, как засовывает туда шкатулку, закрывает дверцу, активирует все мои охранки, затем добавляет еще что-то от себя. Я даже смотреть, что именно он там добавляет, не стала, настолько была уставшая.

А потом был короткий переход из моего кабинета по коридорам ратуши, карета, тихое поскрипывание, неспешный ход лошади, плечо Лемма оказавшееся под моей щекой… больше ничего не помню.

Снилось мне что-то хорошее. Было тепло, сухо, уютно даже. И пахло… замечательно так пахло. Лайориссой и мятой, сдобными булочками с корицей, которые так любила печь Лаура, свежим молоком и травяным сбором — запахи, знакомые до боли. Родные, привычные запахи моего дома.

Проснулась я из-за ощущения чужого взгляда. Вот лежала, контролировала дыхание и чувствовала, что не одна, что рядом есть кто-то еще. И меня это нервировало. Прислушалась к себе — угрозы не ощущалось, но все же было неуютно. Приоткрыла один глаз и тут же улыбнулась. В кресле, не сводя с меня пристального взгляда, сидела Лаура.

— Ты проснулась, — произнесла подруга.

— Ага, — я улыбнулась ей, потянулась, ощущая, как по телу разливается энергия. Прислушалась к себе и довольно отметила, что усталости нет, резерв в норме, искра радостно сверкает, как бы намекая, что снова готова на подвиги. Замечательно так было, вот просто до одури. Ровно до того, как Лаура спросила:

— Выспалась?

Вот в самом этом вопросе не было ничего предосудительного или настораживающего, но я насторожилась. Решительно села на кровати и вопросительно уставилась на подругу.

— Да, — осторожно кивнула в ответ. — Я долго спала?

— Уже полдень, — тон Лауры мне не нравился. Что-то было не так. Понять бы еще, что именно.

— Ясно, — я кивнула, закусила губу и принялась лихорадочно соображать, что бы еще спросить у нее. В голову ничего не лезло, вот совершенно. Хотелось встать с кровати, потянуться до хруста во всех суставах, потом умыться, одеть теплое домашнее платье и позавтракать свежим молоком и парой удивительно мягких и одуряющее вкусных булочек.

Потом пришло понимание, что я не помню… Память не торопилась подкидывать мне картинки того, как именно я оказалась в своем доме и в своей постели. Я нахмурилась и попыталась вспомнить…

Ночь… и взрыв в гарнизоне, нашу с Леммом гонку по ночному Оруму, пожар, мой кабинет и смерть Илая Беркли… разговор с Леммом, его признание и то, как вытащила из шкафа шкатулку, найденную в комнатах Сэма. Попытки ее вскрыть… вот тут память меня стала подводить. Я вроде помнила, как мы с Леммом пытались ее открыть, потом Лемм сам пытался, а потом… потом ничего не помню.

В этот момент не удержалась и, вытащив руку из-под одеяла, посмотрела на запястье. Скривилась, заметив там вместо тонкого шрама витиеватую серебристую руну. Хотя…

Я присмотрелась повнимательнее, для чего поднесла руку почти к самому носу, покачала головой и вздохнула. Это даже не руна, по крайней мере, символ мне был абсолютно незнаком, а рунное письмо мы изучали в Академии. Интересно, что же это за магия такая?

Задумчиво погладила рисунок пальцем и вздрогнула, когда заметила, что тонкие серебристые линии шевелятся, как паутинка на ветру. Стало… странно.

— Ничего не желаешь мне рассказать? — вопрос Лауры пришелся как нельзя кстати, отвлек меня от мыслей о том, что во мне поселился какой-то неизведанный паразит. Руку кольнуло. Мда… разумный паразит, стоит признать. Магия Древних. Та самая сила, природу которой даже носители ее до конца познать не могут. Помню, как в свое время пытала Лемма на предмет того, как это вообще все действует. Ну, так вот, он мне так ничего и не смог ответить, разве что сообщил, что с его искрой, наследие Древних никак не связано.

— Лу, — я несколько виновато посмотрела на подругу. — Что ты хочешь услышать? Ты же… ты и так все знаешь, мне нечего добавить.