Никогда не поздно

Я усилила нажим, влила в заклинание чуть больше магии, в попытке пробиться сквозь заслон. Понять, наконец, кому мы обязаны всем тем, что происходило в Оруме. Сомнений не оставалось, там, внутри, находится тот самый маг, которого вот уже сколько времени никто не может поймать. Тот, кто виновен в смерти Сэма и леди Шариан. Кто едва не пошатнул хрупкое равновесие, попытавшись вызвать в Оруме Харашарраха, тот, кто натравил стаю подчиненных волков на Драгву.

Рябь перед глазами стала сильнее, мое заклинание усиленно боролось с установленной защитой, пытаясь найти брешь, проникнуть туда, куда его не желали пускать. И не пустили.

Я успела лишь заметить, как неизвестный мне маг, вдруг резко передернул плечами, взмахнул рукой, заставляя своего соратника замолчать, тряхнул головой… И исказил мое заклинание, заставляя тонкую мутную пелену превратиться в непроницаемую преграду.

— Демоны! — прошипела я, тряся головой. Отдача ударила не больно, но достаточно ощутимо. — Я же все равно сейчас тебя увижу, стоит ли так таиться?

Но делать было нечего. Меня засекли, использовать и дальше магию, навлекая тем самым еще большую опасность на Кристиана и Лауру, я не стала. Расправила плечи, глубоко вздохнула и ускорила шаг. До перекошенной двери заброшенной таверны оставалось не так уж много. Но несмотря на всю мою браваду, на уверенность в том, что я справлюсь во что бы то ни стало, в душе шевелился червячок сомнений. Что-то не давало мне покоя, грызло изнутри, заставляя то и дело замедлять шаг.

Лемм сказал, что внутри трое живых. Трое! И двоих из них я только что видела через призму заклинания. Сердце сжалось, дыхание враз перехватило, пришлось даже глотнуть воздух ртом. Их там трое! Трое, не четверо!

Оставшиеся расстояние до таверны я преодолела бегом, взлетела по расшатанным от времени ступенькам, рывком распахнула дверь, и ворвалась внутрь, на ходу активируя одно из свернутыъх боевых заклинаний.

— Ай-яй-яй! Айрин, разве так встречают старых друзей? — голос из прошлого заставил меня замереть на месте, рука с заклинанием безвольно опустилась, синие искры смертельного заряда рассыпались в воздухе, оседая на местами прогнивший пол. — Ну вот мы и встретились, дорогая, — продолжал скалиться тот, кого я совершенно не ожидала здесь увидеть. — Ты мне рада?

Я сглотнула, не в силах отвести взгляда от того, кто стоял напротив. Все еще не веря в то, что вижу именно его, надеясь, что… это все ошибка, иллюзия, быть может, просто обман зрения и слуха. Мужчина кутался в широкий плащ, под которым с трудом угадывался и высокий рост и широкие плечи, все остальное же было надежно укрыто складками темной ткани. Лицо же скрывалось в тени низко надвинутого капюшона. И только голос… голос был тем единственным, что связывало эту бесформенную фигуру с воспоминанием из прошлого.

— Ну что же ты стоишь? — продолжал маг. — Неужели не хочешь обнять старого друга?

Он раскинул руки в стороны, точно бы приглашая меня в свои объятия. Мне хватило лишь одного взгляда, на обнажившиеся широкие запястья, испещренные тонкими, кое-где, уже белыми, шрамами, чтобы все понять окончательно.

Демонология — пограничная наука. И дело не в том, что применяя эти знания, можно исказить пространство, разорвать тонкую грань, что отделяет наш мир от потустороннего. И не в демонах, которые вырвавшись в наш мир, стремятся погубить его, уничтожить, разрушить все, что дорого каждому из нас. И не изменение ауры мага, переступившего грань, повлекло за собой запрет на практику демонологии. Некроманты тоже пересекают грань, они тесно связаны со смертью, их аура тоже изменяется.

Демонологию запретили потому, что потусторонние сущности умеют порабощать. Они не просто вселяются в мага, обещая тому все, о чем он только может желать, выпивая резерв. Они развращают душу, порабощают ее снова и снова обещая исполнение самых заветных желаний, но не дела для этого ничего.

Редкий маг может противостоять демону. Мало кто способен отказаться от того, о чем мечтал всю свою жизнь, к чему стремился. Пойти против себя практически невозможно. Не демон, вселяясь в мага, делает его убийцей. Он просто высвобождает тайные стремления человеческой души, сбрасывает оковы, в которые мы сами себя заковали. Обнажает все чувства, все стремления и желания.

И это страшно.

Сейчас передо мной стоял уже не человек. Нет, я точно была уверена в том, что демон не смог занять это тело. Все было куда хуже. Демоны поработили его разум, развратили душу, подчинили себе сознание. Маг, которого я помнила, не один раз пересекал грань, не единожды спускался в потусторонний мир в попытке найти там… Что? Силу? Власть? Могущество?

— Зачем?

— А ты не понимаешь? — я не видела его лица, но словно почувствовала усмешку. И сердце сжалось. От сожаления. От боли. От понимания того, что сейчас для нас двоих не осталось места в этом мире. Я не смогу его спасти, не смогу помочь, потому что слишком поздно. А он… он уже не откажется от того, к чему его подталкивает голос демона.

— Сила? Власть? Что? Чего тебе не хватало?

— Может быть, тебя?