Не один год прошел с тех пор. И каждый из них показался мне десятилетием. Но ни разу с того момента, когда в войну вступили Соединенные Штаты, у меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что мы будем спасены и что для победы нам просто нужно выполнить свой долг до конца. Мы участвовали во всех событиях, которые привели к разгрому злодеев, и, надеюсь, меня не обвинят в самолюбовании или хвастовстве, если я скажу, что за время, прошедшее с битвы при Эль-Аламейне в октябре 1942 года, в ходе англо-американской операции по вторжению в Северную Африку, за которой последовали вторжение на Сицилию, в Италию и захват Рима, мы прошли многие и многие мили, не потерпев ни одного поражения. И вот наконец в прошлом году, после двух лет тщательной подготовки, после разработки удивительной техники для проведения морских десантных операций, – причем, прошу заметить, ни одна другая страна в мире не смогла превзойти достижения наших ученых, особенно в том, что касается ведения боевых действий на море и с моря, – так вот, 6 июня прошлого года мы захватили небольшой плацдарм на побережье оккупированной немцами Франции, плацдарм, который был специально выбран для этой цели, и тем самым открыли дорогу на континент для миллионов солдат с нашего острова и из-за океана. Они продолжали прибывать до тех пор, пока наступающие передовые части англо-американских сил не сломили сопротивление врага в районе Сены, Соммы, а затем и Рейна. Франция была освобождена. Сами французы сформировали доблестную армию, принявшую участие в освобождении своей родины. Дорога на Германию была открыта.
Одновременно с этим русский народ, который все это время сдерживал на своем фронте куда больше немецких войск, чем мы, продолжал одерживать одну блестящую победу за другой, стремительно продвигаясь вперед, чтобы встретиться с нами в сердце Германии. В то же самое время многонациональная армия фельдмаршала Александера в Италии, большую часть которой составляли британцы и представители Британской империи, нанесла решающий удар по противнику и вынудила сдаться более миллиона солдат врага. Эта 15-я группа армий, объединяющая в своем составе почти равное количество британских и американских солдат, сейчас находится на территории Австрии, смыкаясь своим правым флангом с русскими, а левым – с армиями Соединенных Штатов под командованием генерала Эйзенхауэра. Как вы, наверное, помните – хотя человеческая память коротка, – случилось так, что с промежутком в три дня мы узнали о бесславной кончине Муссолини и Гитлера, а еще через три дня стало известно о том, что более 2,5 миллиона солдат германской армии, этих отчаянных вояк, сдались частям фельдмаршала Александера и фельдмаршала Монтгомери.
Тут я должен оговориться: мы всегда признавали колоссальное численное превосходство сил, брошенных Соединенными Штатами на спасение Франции и разгром Германии. Но хотя британцев и канадцев было в три раза меньше американцев, мы не отсиживались в тылу, о чем свидетельствуют цифры наших потерь. При этом вся тяжесть ответственности за боевые действия в Атлантическом океане и малых морях, за обеспечение безопасности направлявшихся в Россию арктических конвоев легла на плечи наших ВМС, тогда как ВМС Соединенных Штатов были вынуждены сосредоточить почти все свои громадные силы на борьбе с Японией. Мы разделили сферы ответственности, исходя из справедливой оценки возможностей каждого, и каждый из нас может констатировать, что работа либо уже выполнена, либо вот-вот будет выполнена. Нет ничего предосудительного и неестественного в том, что мы превозносим добродетели и выдающиеся заслуги наших самых прославленных военачальников – Александера и Монтгомери, которые не знали поражений с самого начала, с битвы при Эль-Аламейне, выигранной под их общим руководством. Каждому из них довелось командовать нашими войсками в различных сражениях в Африке, Италии, Нормандии и Германии, сражениях, имевших первостепенное, решающее значение. В то же время мы прекрасно осознаем, сколь многим мы обязаны генералу Эйзенхауэру, отвечавшему за координацию, общее командование и стратегическое руководство…