Никогда не влюбляйся в повесу

– Дайте мне подержать его хоть немного, Торнтон, – попросила она, прижав извивающийся сверток к груди. – Всего несколько минут, хорошо? А после этого, думаю, будет лучше отнести его в детскую. Боюсь, мы и без того заставили лорда Ротуэлла чувствовать себя довольно неуютно.

Вместо того чтобы снова усесться в кресло, Ротуэлл подошел к одному из окон, выходивших на Ганновер-стрит. Он чувствовал, как что-то дрогнуло в его душе – и сам удивлялся этому.

Он так и остался стоять, взявшись одной рукой за ставень и невидящим взглядом уставившись на сгущавшиеся сумерки за окном. Одна мысль не давала ему покоя… Что такого необыкновенного было в этом малыше, что поразило его до глубины души? Голос Памелы вернул его к действительности.

– Киран! – В ее обычно мягком голосе сейчас слышались металлические нотки. – Мой дорогой… с тобой все в порядке?

Словно застигнутый на месте преступления, Ротуэлл вздрогнул и обернулся. Его кузина, снова устроившись в кресле, с любопытством разглядывала его. Кроме них, в гостиной уже не было ни души.

Леди Шарп склонила головку на плечо – и сразу стала похожа на любопытную птичку.

– По-моему, ты не слышал ни слова из того, что я сказала!

– Извини, Памела, – пробормотал он. – Я задумался.

Хмыкнув, леди Шарп похлопала по стоявшему возле нее стулу.

– Иди-ка сюда, – позвала она. – И постарайся быть хоть немного серьезным, хорошо? Это важно.

Ротуэлл, хоть и неохотно, выполнил ее просьбу. От его внимания не укрылось напряжение, сквозившее в голосе кузины. И почему-то это ему страшно не понравилось.

– Киран, – тихо проговорила она, – ты по-прежнему встречаешься с Кристиной?

Вопрос застал Ротуэлла врасплох. Кристина Эмброуз приходилась Памеле золовкой, но они были так же несхожи между собой, как небо и земля. Памела редко решалась о чем-то его просить, собственно говоря, он вообще не помнил, чтобы такое случалось.

– Мы с миссис Эмброуз изредка встречаемся – когда у нас появляется такое желание, – недовольно буркнул он. – А в чем дело? Шарп снова чем-то недоволен?

– Господи, конечно, нет! – отмахнулась леди Шарп, – Моему мужу хорошо известно, что он не имеет никакого права читать нотации сводной сестре, да он и не пытается. Но вы двое… послушай, Киран – надеюсь, дело не зашло… м-м-м… слишком далеко? Кристина не из тех женщин, которые готовы с легкостью согласиться… Господи, даже не знаю, как сказать…

Ротуэлл помрачнел. Он не имел привычки обсуждать с кем-то свою личную жизнь.

– Боюсь, Памела, мои отношения с миссис Эмброуз никого не касаются, – холодно заявил он. – Но если ты имеешь в виду какие-то постоянные отношения, то об этом и речи нет.

Лицо леди Шарп внезапно прояснилось.

– Нет-нет… конечно, нет, – повторила она, словно уговаривая себя. – Кристина, безусловно, очаровательна, но…

– Памела, – решительным тоном перебил он, – ты вступаешь на опасную почву. Мне показалось, ты собиралась о чем-то меня попросить? Тогда давай.

– Ах да, конечно, – спохватилась Памела, оправив складки своего изящного домашнего платья. – Во вторник крестины, Киран. И я бы хотела… да, я уже все решила. И хочу попросить тебя быть крестным моего сына, юного лорда Лонгвейла. Знаешь, я так радовалась, когда после всех этих долгих лет ты наконец оставил Барбадос и вернулся в Англию. О, так ты согласен, дорогой? Прошу тебя, скажи «да»!

Ротуэлл, вскочив с кресла, вновь подошел к окну. Повернувшись спиной к Памеле, он долго молчал.

– Нет, – наконец пробормотал он, тихо, но решительно. – Нет, Памела. Прости. Это совершенно невозможно.

Он услышал за спиной слабый шелест шелка, словно его кузина встала. Он не ошибся – через мгновение ее рука легко легла ему на плечо.

– О, Киран! – воскликнула она. – Кажется, я догадываюсь, о чем ты думаешь.

– Нет, – хрипло буркнул он. – Нет… уверяю тебя, ты не можешь этого знать.

– Ты считаешь, что из тебя не получится хороший крестный моему мальчику. – Леди Шарп сжала его плечо. – Но уверяю тебя, ты ошибаешься, мой дорогой! Больше того, я просто уверена, что это не так. Ты – замечательный человек, Киран, умный, волевой, целеустремленный. Ты не умеешь лукавить. Ты всегда привык говорить то, что думаешь. Ты…

– Нет! – Барон с силой ударил кулаком по подоконнику, словно надеялся, что от боли в голове у него прояснится. – Проклятие, ты разве не слышала, что я сказал, Памела? Нет. Это абсолютно невозможно!

Леди Шарп отпрянула, по ее лицу было видно, как больно задел ее отказ.

Почувствовав это, Ротуэлл повернулся к ней, ласково провел рукой по ее волосам.

– Прости меня! – отрывисто бросил он. – Мне нужно следить за своим проклятым языком…

– Это не важно, – перебила Памела. – Я-то ведь знаю, что в глубине души ты добр и великодушен, Киран. А слова… это не главное.

– Умоляю тебя, не утруждай себя перечислением моих добродетелей, Памела, – уже более мягким тоном попросил он. – Тем более что список получится весьма коротким. Благодарю тебя за оказанную мне высокую честь, но подыщи для этого кого-то другого.