Никогда тебя не отпущу

– Ладно. Время исповедаться. Когда я пришел на первое собрание группы и увидел тебя, сидящую под флуоресцентными лампами, увидел, как сияли твои волосы, словно волосы шведской богини, я подумал: «Блеск! Она так прекрасна, что мне лучше держаться от нее подальше. Она разобьет мне сердце». Не важно, насколько ты была доброй, ласковой и веселой, я не желал рисковать, чтобы снова не травмировать себя, но проиграл эту битву. – Он улыбается. – Так пойдет? Думаешь, ты справишься со мной?

Я хитро ухмыляюсь:

– Я рискну, чем черт не шутит.

Он прижимается губами к моим губам. Дождь хлещет как из ведра, капли стекают по нашим лицам, но мы не останавливаемся. Я готова целовать его всю жизнь.

Глава 35. Софи

У мамы волосы прилипли к голове, а мокрые ресницы торчат, как шипы, но она смеется, когда снимает обувь, и говорит:

– Не верь Маркусу, если он предложит немного прогуляться. У меня такое ощущение, словно мы взбирались на Эверест.

Маркус тоже заливается смехом, помогая маме снять мокрую куртку. Она изображает собаку, тряся волосами, а он отпрыгивает назад.

– Эй! Прекрати, иначе я оставлю тебя на улице вместе с Ангусом!

Я рада, что хоть кто-то прекрасно провел время. А я все утро перебирала сохраненные на телефоне сообщения, думая о Джареде.

– Софи, можешь принести полотенца? – просит мама.

– Под раковиной завалялась пара старых полотенец для Ангуса, – говорит Маркус.

Я нахожу полотенца в ванной и приношу им. Они оба сидят у камина, так близко, что их плечи соприкасаются. Я вытираю Ангуса, и он заходит в дом.

Мама с Маркусом держатся за руки. Джаред всегда держит меня за руку, когда мы катаемся на машине. Иногда он дыханием согревал мои замерзшие пальцы. Я прикасаюсь к телефону в кармане, мне хочется вынуть его и снова почитать сообщения, но мама удивится этому. Я вижу, как она глядит на Маркуса. На ее лице застыла какая-то глуповатая улыбка.

– Что случилось? – спрашиваю я. – Вы как-то странно себя ведете.

– Ничего. Я просто счастлива, что мы все здесь собрались. Мне нравится это место.

– Да, тут мило. Было бы здорово приезжать сюда каждое лето.

Мама бросает очередной взгляд на Маркуса, и он сжимает ее руку. Затем она смотрит на меня.

– Мы только что говорили о том, что, возможно, переедем на озеро в следующем году.

– Вот как.

Я смотрю на них, они – на меня, и, клянусь, даже Ангус уставился на меня, как будто ждет, что я скажу что-то глубокомысленное. Я вижу крошечные морщинки вокруг глаз мамы. Интересно, когда они у нее появились? Может, это произошло за последние месяцы? Но кажется, словно каждая морщинка взывает: «Смотри, как я счастлива! Пожалуйста, порадуйся за меня!»

Я не знаю почему, но я вдруг начинаю думать об отце: когда он говорил о маме, он выглядел по-другому. Он не был взволнован, но испытывал нечто более глубокое, как будто нуждался в ней, чтобы дышать. Мои глаза застилает пелена, и я поспешно растягиваю губы в улыбке.

– Круто, – говорю я. – В любом случае я только несколько месяцев в году буду жить дома. А потом буду приезжать только на выходные. – Я улыбаюсь Маркусу. – Не разрешай ей убирать в моей комнате.

Я скоро перееду отсюда. Наверное, мне не придется часто видеться с мамой, но не хочется сейчас говорить ей об этом. Я должна быть счастлива за нее. Может, они даже поженятся.

Я смотрю на ее руку и пытаюсь представить, какое кольцо ей купит Маркус. Наверное, большое. Мне нравилось ее простенькое колечко, которое она носила, когда была замужем за отцом. Мы обнимались, и я крутила его вокруг пальца, играя с ним, а иногда она надевала его мне на палец и делала вид, что мы женаты. Она спрятала его и сказала, что однажды оно достанется мне. Когда это «однажды»? Я думаю о том, как папа покупал это кольцо для нее, а ей ведь было всего девятнадцать. Как она поняла, что хочет за него замуж? Почему она не знала, что произойдет потом? Я думаю о Джареде. Все кончено. Кончено. Кончено.

– Пока мы ничего менять не будем, – говорит Маркус. – Мы хотим для тебя спокойствия. Понятно, что для тебя это был сложный год.

«Сложный год». Вот как он его описывает? У него доброе выражение лица, и он, похоже, встревожен, словно хочет убедиться, что со мной все хорошо. Если они поженятся, он станет моим отчимом. Он будет присутствовать на каждом рождественском ужине, на каждом празднике. Он придет на мой выпускной.

Не мой отец. У меня никогда не будет отца.

И мне так хочется поговорить с Джаредом, что я чувствую горький привкус своего желания во рту. Я хочу выплюнуть его, но слишком поздно, я его уже проглотила.

Они ждут, пока я что-нибудь скажу.

– Важная новость. Может, произнесем тост?

Я поднимаюсь и направляюсь на кухню. Возвращаюсь, держа в руках по бутылке.

– Давайте выпьем вина.

– Притормози, – говорит мама.

– Мне почти девятнадцать. Ну же! Позвольте мне отпраздновать с вами.

– Тебе недавно исполнилось восемнадцать.

Она колеблется, но я вижу, что она хочет позволить мне выпить с ними, хочет сделать то, что убедит ее, будто я спокойно воспринимаю происходящее.

– Ну, если только в этот раз. – Она тянется за бокалами к шкафу.