Никогда тебя не отпущу

– Она взрослая девочка. Не думаю, что это ее травмирует. Она знает о птичках и пчелках. – Он улыбается. – Ты можешь помочь мне согреться.

– Я просто не в настроении, чтобы принимать ванну.

– Ладно.

Он смотрит на меня с недоумением. Мой голос был слишком резким и натянутым.

– Я приду и посижу с тобой, только взбодрюсь кофе.

Звук льющейся воды разносится по коридору. Я думаю о ванной, расположенной наверху. Сидела ли Элизабет с ним? Пользуется ли он время от времени той ванной, думая о ней? Интересно, сдавал ли он когда-нибудь внаем этот дом или это очередная ложь? Я наливаю себе кофе.

Я захожу к нему, он уже лежит в полупустой ванне, пузырьки покрывают его тело до крепкого пресса. Он упирается ногами в слив, пальцами ноги прикручивает кран.

– Уверена, что не хочешь присоединиться ко мне?

Я трясу головой и сажусь на край ванны. Он поднимает мокрую ладонь, проводит ею по моей руке, и на ней появляются бусинки воды. Я хочу вытереть их. Может быть, уйти сейчас, когда он в ванной? Я успела бы пройти пару миль в сторону дороги до того, как он понял бы, в чем дело, но он в хорошей форме – я видела его на беговой дорожке. Если он погонится за мной, я не смогу пересечься с Софи.

– Я тут подумала, не приготовить ли на вечер что-нибудь другое, – говорю я. – Когда Софи вернется, ты не будешь возражать, если я сбегаю в продуктовый магазин кое-что прикупить?

– Хочешь, чтобы я пошел с тобой?

– Нет, не стоит.

Я не могу смотреть ему в глаза, поэтому опускаю взгляд на свой кофе, вытирая несуществующее пятно на ручке большим пальцем.

Я слышу шум, открывается входная дверь, возбужденно лает Ангус. Не глядя на пса, выбегаю прочь из ванной – и замираю, увидев Джареда с Софи на кухне. Джаред стоит на коленях и гладит Ангуса. Он смотрит на меня, по-дружески улыбаясь. Я не могу оторвать от него взгляд. Такое чувство, что я врезалась в стену и все мысли разлетелись в разные стороны. Джаред не может находиться здесь. Теперь и он в опасности. Я должна вытащить их отсюда. В ванной слышен шум: Маркус сливает воду. У меня всего несколько секунд. Его ключи! У Софи должны быть его ключи.

Я встречаю взгляд Софи, пытаюсь сообразить, как дать ей понять, что мы должны бежать, не вызвав ни тревоги, ни паники.

– Софи, нам нужно выбраться в город. Мы…

– Мама, я разбила «чероки».

– Что ты сделала?

Наконец до меня доходит, почему она такая бледная, почему волосы у нее грязные, почему она обнимает себя, словно замерзла. Я не заметила этого сразу – была слишком напугана. Подхожу к ней ближе.

– Ты не ранена? – Я осматриваю ее лицо, замечаю красную отметину у виска. Прикасаюсь к этому пятну.

– Я в порядке, – говорит она. – Но джипу конец. – Ее голос дрожит, видимо, она пытается не сорваться перед Джаредом. – На дороге лежало дерево, и я пыталась остановиться, но джип стало заносить, и я вылетела в кювет. – Маркус, одетый в халат, подходит ко мне и становится рядом, и она смотрит на него умоляюще. – Мне очень жаль.

Он спокоен, на его лице не дрогнул ни один мускул, он смотрит на нее чуть ли не благожелательно. Если бы это произошло вчера, я была бы благодарна ему за неизменное участие, за то, как он всегда замирает на мгновение или два перед тем, как отреагировать, – настолько он сосредоточен. Он так умеет владеть собой. Никогда не теряет контроль, в отличие от Эндрю. Сейчас я вижу что-то другое. Я вижу ярость. Раньше я никогда не замечала, какими холодными и пустыми могут быть его глаза. Я не видела, что это было на самом деле: глубоко засевшие ярость и гнев.

– Я рад, что ты в порядке, Софи, – говорит он. – Достану тебе льда. – Он направляется к холодильнику, а по пути говорит: – Ты вызвала полицию?

Робко закрадывается надежда: полиция. Если они приедут, чтобы составить протокол происшествия, то я могу попытаться дать им сигнал, что нам нужна помощь. Я смотрю на Софи. «Скажи “да”. Пожалуйста, скажи, что ты им позвонила».

– Нет. – Она заливается краской. – Это только моя вина. Я смотрела в телефон…

Она наблюдает за мной. Ожидает, что я буду злиться, что буду отчитывать ее, рассказывать, что нельзя отвлекаться за рулем, но сейчас словно крыша рухнула мне на голову, и я все еще пытаюсь выбраться из-под руин. Маркус слушает. Я должна что-то сказать.

– Софи! – Наконец я беру себя в руки. – О чем ты только думала? Ты могла серьезно пострадать.

– Прости меня, ма.

Она выглядит такой пристыженной, и я хочу ее крепко обнять и успокоить, но я все никак не могу собраться с мыслями.

– Позже об этом поговорим.

– Мы вызовем эвакуатор, когда отремонтируют телефонную линию, – говорит Маркус. – И мне придется связаться со страховой компанией и составить протокол, но мы не обязаны сообщать об этом в полицию. – Голос у него по-прежнему ровный и спокойный. Он уверен в себе. А почему бы и нет? Он уже не один месяц играет в эту игру.

– Софи, тебе нужно добраться до больницы, чтобы тебя осмотрели, – говорю я. – Ты могла повредить ткани или порвать связки.

Маркус отвлечется на заботы о «чероки», а я тем временем отправлю Джареда и Софи отсюда и, как только появится сеть, позвоню Паркер.