Никогда. Ведьмино ущелье. Остров костей

Братья бегом побежали к «Импале», которую Сэм иногда называл про себя «арсеналом на колесах». Он мечтал о базуке, но удовольствовался двуствольным обрезом двенадцатого калибра. Он зарядил в него два картечных патрона и еще десяток положил в карман. Дин выбрал автоматический пистолет «Смит-энд-Вессон» сорок пятого калибра – такой же, а возможно, и тот же самый, с каким в детстве они тренировались под присмотром отца. Запасные обоймы он рассовал по карманам.

– Теперь готов идти на медведя, – заявил он.

В лесу стояла звенящая тишина. Снег приглушал звук шагов. Сэму казалось, что падающий хлопьями снег должен издавать хоть какой-то шум, как дождь или опадающая листва, но ничто не нарушало тишину. Птицы и те умолкли, видно, попрятавшись от снегопада.

К счастью, медвежьи следы пока не замело. Они были глубокими, пятипалыми, задние отчетливее передних. Сэм с удивлением отметил, что не было слышно, как медведь продирается сквозь густой подлесок, ломая кусты, но, похоже, зверь отлично знал лес.

Прошло уже двадцать минут, когда Сэм наконец спросил:

– Ну и сколько мы будем за ним гоняться? – Солнце скрывалось за свинцовыми тучами, а скоро и вовсе сядет.

– Пока не найдем. Если устал, иди в машину.

– Я не сказал, что хочу уйти, Дин. Просто мы не готовы для долгой охоты. Если зверь движется быстро, мы догоним его только к рассвету. Мы не сможем переночевать в лесу. Никому не поможет, если мы тут насмерть замерзнем.

– Значит, надо идти быстрее. – Дин решительно ускорил шаг, перескакивая через невысокие кусты.

Сэм прекрасно знал своего брата и понимал, что происходит. Больше всего на свете Дин терпеть не мог неудачи. С детства отец вбил им в голову, что каждая их неудача означает чью-то смерть. Дину же казалось, что он не имеет права допускать даже промедления, не то что провала.

Отец хотел воспитать сыновей солдатами. И в случае с Дином достиг своей цели. В Дине все выдавало солдата – короткая стрижка, мощь и выправка, виртуозное владение оружием и приемами боя.

Дин был солдатом не только внешне, но и внутренне. Он не был склонен к сантиментам, его ничего не удивляло и не восхищало. Они каждый день сталкивались с такими вещами, которые обычные люди видят лишь в кошмарных снах. Это был мир сверхъестественного. Но для Дина те существа, с которыми им приходилось сражаться, не казались необыкновенными, это были просто враги. Для него существовала только его миссия, его охота.

Сэму пришлось признать, что здесь, в Сидар-Уэллсе, страх Дина опоздать был обоснованным. Поэтому он не мог винить брата в том, что тот принимает происходящее так близко к сердцу. Ему тоже это было не безразлично. Просто он старался сохранять трезвый взгляд на вещи, чтобы вовремя разглядеть смертельную опасность. Если они погибнут, от этого никому пользы не будет. Правда, иногда ему казалось, что Дин не прочь умереть, как говорится, «в лучах славы». Но если быть до конца честным с собой, Сэм знал, что Дину плевать на славу. Ему важно было сделать этот мир лучше.

Чтобы угнаться за братом, Сэму пришлось прибавить шагу.

– Когда мы найдем его, – спросил он через несколько минут, уже слегка запыхавшись, – что будем делать? Допрашивать?

– Мы убьем его, Сэмми.

– Но…

– Что «но»? Ты что, подружиться с ним хотел? Это не Бен из «Хозяина горы» и не медведь Йоги.

– Я знаю. Просто это все меняет.

– Что это меняет?

– Теперь мы ищем не только призрак солдата из прошлого. Если, конечно, этот медведь не имеет к нему отношения. Придется начинать с чистого листа.

Дин на секунду замер и взглянул ему в глаза.

– Что есть, то есть, – согласился Дин, продолжая погоню.

– Я серьезно, Дин, – не сдавался Сэм. – Мы думали, что имеем дело с одним мертвецом. А теперь что? Духи-животные? – В спешке он захватил только обычную картечь, а не патроны, начиненные солью. Если медведь окажется призраком, он об этом пожалеет.

– Духи-животные в сговоре с призраками людей, – пробормотал Дин. – Такое вполне возможно. А может, мы имеет дело с оборотнем…

– Оборотень среди бела дня? Ты это серьезно?

– Да, ты прав…

– Дин, я и сам хочу вернуть как можно больше этих ублюдков туда, откуда они явились. Но сейчас нужно решить, что важнее – гоняться за медведем или понять, что стоит за всем этим циклом убийств. Мне кажется, второе важнее.

– У меня всегда было плохо с расстановкой приоритетов, – ответил Дин. – Вот убивать – это мое. – Вдруг он остановился как вкопанный. Сэм понял, что он что-то увидел. Дин замер на краю небольшой поляны, разведя руки в стороны и уставившись в землю.

– Что там? – спросил у него из-за плеча Сэм, ожидая самого худшего.

– Сам посмотри.

Сэм подошел к Дину, отодвинув запорошенные снегом еловые лапы. Четкие отпечатки лап медведя вели прямо к поляне. Но посреди поляны цепочка следов обрывалась. Оттуда даже олимпийский прыгун с шестом не сумел бы выбраться. Деревьев, на которые медведь мог бы залезть, рядом тоже не было. Но следы обрывались, как будто медведь просто исчез.

– Куда он…

– Если бы я знал.

На дереве рядом закаркал ворон, и этот звук был очень похож на смех.