Никогда. Ведьмино ущелье. Остров костей

– Он весил больше двухсот килограммов, – заметил Сэм. – Не мог же он просто взять и улететь.

– Сам знаю, – огрызнулся Дин.

Ворон снова закаркал. Сэм мог бы поклясться, что он смотрит прямо на них, склонив голову набок, и ухмыляется. Вдруг ворон раскрыл черные как ночь крылья и взлетел. Он дважды облетел поляну, насмешливо каркая у них над головами. Дин поднял револьвер.

– Бесит он меня, – сказал он.

– Меня тоже, – отозвался Сэм.

Ворон распростер крылья по ветру и был таков.

– А что, если… – начал Сэм.

– Что? Ты думаешь, что ворон – это и есть наш медведь? Животное-оборотень?

– Да, что, если медведь превратился в птицу? Поэтому следы и обрываются.

Дин раздраженно посмотрел на него.

– Чего же ты молчал? Я бы его подстрелил.

– Пока я сообразил, было уже поздно…

– В следующий раз соображай быстрее.

– Ладно, постараюсь.

– Вот и ладно.

– И знаешь, Дин?..

– Что?

– Что тут вообще за чертовщина происходит?

Дин замолчал на секунду.

– Ты же у нас умник, вот и разберись.

Глава 12

Ресторанный дворик в торговом центре еще не работал, поэтому Сэм и Дин остались без обеда. Они поехали обратно в город, по пути заскочив в дом жертвы, чтобы оттуда сообщить шерифу о происшествии. Рядом с кафе «Колесо телеги» Дин притормозил. Только теперь Сэм понял, что чертовски голоден.

– Да, – поддержал он идею брата. – Я бы перекусил. Может, удастся заодно что-то разузнать у местных.

– У тех, что пока еще живы, ты хочешь сказать. – Дин припарковался у обочины. – Поесть я никогда не откажусь, но сейчас я просто ужасно голоден.

Обстановка в кафе соответствовала названию – меню было украшено изображениями колес, они же красовались на стенах. Официантка, задерганная девица с пучком золотистых волос, качнула головой в сторону пустых столиков.

– Садитесь, где хотите, – сказала она. – Я скорехонько.

– «Скорехонько», – повторил Дин, садясь за столик. – Разве так сейчас говорят?

– Народу тут не много, – заметил Сэм.

– До ужина еще далеко, – отозвался Дин. – Но для официантки, кажется, и это уже толпа.

Кроме их столика, было занято еще три, и за каждым собралась семья. За одним, например, сидели старички, а рядом, в высоком детском стульчике, – их внук. Когда Сэм видел такие семьи, он иногда чувствовал укол сожаления – для него нормальная жизнь оставалась недостижимой мечтой. В детстве он был лишен всего этого, а когда вырос, то одно время надеялся, что сможет вести обычную жизнь вместе с Джесс. Но, видимо, от того, что заложено в детстве, не уйти. Беспризорные дети к старости нередко опять оказываются на улице – чаще, чем те, у кого всегда была крыша над головой. Дети из проблемных семей, вырастая, повторяют усвоенные в детстве модели поведения. Его шанс на «нормальную» жизнь исчез 2 ноября 1982 года, когда его мать распяли на потолке детской. И он не мог смириться с этим, пока Дин не увез его из Стэнфорда.

С тех пор он не раз получал подтверждение, что его «нормальная» жизнь с Джесс в любом случае была бы обречена. Потому что он не был нормальным. У него была другая судьба, не зря же мать умерла над его колыбелью, а не над кроватью Дина. Сэм был избранным. Но от понимания того, что от судьбы не уйти, легче не становилось.

Он заметил, что Дин осматривает зал, и догадался, кого он высматривает.

– Ищешь ту вдовушку, Джулиет?

– Я бы не прочь с ней встретиться.

– Не сомневаюсь.

Дин хотел что-то ответить, но тут к ним подошла официантка.

– Что вам принести? Может, кофе для начала?

– Давайте, – согласился Дин. – То, что надо.

Сэм на секунду задумался. Снаружи все еще шел снег, и он представления не имел, где они проведут сегодняшнюю ночь.

– Мне тоже кофе.

– Что будете есть?

Дин заказал гамбургер, а Сэм – сэндвич с индейкой и картофельное пюре. Меню состояло из сытной типично американской еды, в нем не было ничего новомодного или хотя бы отдаленно здорового. Сэм надеялся, что в подливку не намешали ничего, что еще больше увеличит уровень холестерина в том, что он заказал.

Братья молча ждали, когда принесут еду, сбрасывая напряжение после погони за медведем и двух увиденных за день трупов. А учитывая, что до бедняги Ральфа Маккейга они добрались уже за полночь, то даже трех. Когда официантка принесла тарелки, Дин улыбнулся ей:

– Вы местная?

– Ага. Родилась и выросла здесь.

На вид ей было лет тридцать, а значит, она не застала предыдущий цикл убийств.

– А мы приезжие, – сказал Дин, – но, кажется, выбрали не самое удачное время, чтобы посетить ваш город.

Она заправила за ухо выбившуюся прядь.

– Почему неудачное? Из-за снега?

– Нет, против снега я ничего не имею. Просто что-то много людей тут умирает…

Она пожала плечами и покрутила головой, как будто пытаясь размять затекшие мышцы.

– Похоже, что так.

– Вы что-нибудь об этом слышали?

– Ну, это же кафе. Люди о чем-то разговаривают, я что-то слышу, но не всему стоит верить.

– Мы слышали, что за сутки уже трое умерло, – продолжал Дин.

– Ральф был хорошим парнем, – сказала официантка, заливаясь краской. – Джонни я не очень хорошо знала. А бедняжка Бриттани Гарднер работала у нас, когда только переехала сюда, но недолго.