Никого нет дома, или Капучино с собой

Число людей, которые живут не там, где родились, приближается к 220 миллионам. Если бы их собрать в одно государство Кочевнистан, то это была бы пятая по размерам населения страна мира, после Китая, Индии, США и Индонезии, а Бразилия съехала бы на шестое место. Конечно, среди них много иммигрантов и беженцев, покинувших родину не по своей воле, но и они чувствовали бы себя гораздо лучше, осознав, что являются частью огромной и сильной общности людей-кочевников.

Да и само понятие «дом» перестало быть статичным, превратившись в переменную величину. Где ваш дом? Там, где вы родились, или там, где учились, или там, где живут ваши родственники, или там, где вы владеете недвижимостью, или там, где хранятся ваши вещи, или там, где вы проводите больше всего времени, или там, где вы чувствуете себя как дома?

Да, не все путешествуют и переезжают из страны в страну. Но все могут это делать.

Путешествия нужны нам прежде всего для того, чтобы избавиться от автоцентрической картины мира. Сидя на месте неподвижно, мы обрастаем территориальными кругами, каждый из которых представляет собой расширенную версию понятия «мое»: моя квартира, моя улица, мой город. «Мое» хорошее, а вот чужое – не знаю, не знаю. Ко всему, что не «мое», мы относимся настороженно, а временами даже агрессивно: хотим от этого чужого решительно отмежеваться, или наоборот, захапать его себе.

Путешествия снимают эти противопоставления. Только в дороге мы понимаем, что чужое не лучше и не хуже того, что осталось дома, просто оно – другое, непривычное.

Примечательно, что малопутешествующие люди находятся в плену двух опаснейших иллюзий. Во-первых, им кажется, что «другое» всегда привлекательнее, чем «мое»: где-то там, в отпускном раю, светит солнце, улыбается Джоконда, уморительно ковыляет панда, а тут «у нас» совсем по-другому: грязно, мрачно, скучно. Во-вторых, они представляют себе «другое» в мельчайших деталях, вплоть до того, что в фойе гостиницы обязательно должен бить фонтан, а официанты обязаны разносить напитки в белых перчатках. Такие фантазии неизбежно ведут к разочарованию.

На самом деле единственное достоверное качество «другого» – это как раз полнейшая неизвестность, приглашающая к исследованиям и открытиям.

Перемещения в пространстве стирают границы не только между «моим» и «другим», но и между позитивным и негативным, превращая жизнь из жесткой системы черно-белых противопоставлений в яркую радугу красок и оценок.

Долгое время позитивное мышление считалось ключом к жизненному успеху: нужно быть оптимистом, во всем видеть только положительное, не обращать внимания на проблемы и трудности. Стремление к позитиву оборачивается давлением: мы скрываем неприятности, которые с нами случились, чтобы не показаться «нюней», в резюме не пишем о неудачах, которые произошли на прошлой работе, держим при себе тревоги и сомнения, чтобы никто не усомнился в наших талантах. Но ведь благодаря Фрейду мы знаем, что богатство нашей души составляют противоположности: эрос и танатос, влечение к жизни и к смерти. Нельзя взять и вычеркнуть из своей судьбы слабости, ошибки, страхи, меланхолию.

Позитивное мышление (как, впрочем, и негативное) «стерилизует» реальность. Оттого, что мы будем закрывать глаза на некоторые факты, они никуда не денутся.

В обсуждениях позитивного мышления часто приводится уже всем надоевший пример: стакан с водой. Для оптимиста он наполовину полон, для пессимиста – наполовину пуст. Однако есть и третий ответ, и он, может быть, более важен для правильного отношения к реальности.

Американский психотерапевт Марк Эпштейн рассказывает такую историю: однажды он путешествовал по Таиланду, изучая взаимовлияние буддизма и психотерапии. Встречаясь с тайским монахом Аджан Ча, Эпштейн задал ему вопрос, который тут же забыл, но зато хорошо запомнил ответ:

«Прежде чем ответить, он указал на стакан рядом с собой: „Видите этот стакан? – спросил он нас. – Я люблю этот стакан. Он прекрасно вмещает в себя воду. В нем красиво отражаются лучи солнца. Если по нему постучать, он издает чудесный звук. Но для меня этот стакан уже разбит. Однажды его уронит ветер или я локтем столкну его с полки, он упадет на землю и треснет. И тогда я скажу «Конечно, так и должно быть». Но если я понимаю, что этот стакан уже разбит, пока он со мной – каждая минута – бесценна“».

Понимание, что наше бытие конечно и каждая минута – бесценна, дает нам гораздо больше, чем попытки приукрасить текущее положение вещей. Свобода – это осознание конечности всего: жизни, любви, путешествий, Солнечной системы. И умение наслаждаться тем, что у нас есть, а не тосковать по тому, чего нет.