Николь. Душа для Демона

От каждого лакомства мое тело омывалось новой волной ощущений, уносящей прочь рациональные мысли. Словно весь мир обрушился на меня со всеми запахами и вкусами, прокатился по скованной душе годовым колесом, вминая в собственное пространство и заставляя ощущать себя нестерпимо живой. Сердце билось как сумасшедшее, будто надеялось сбежать.

В ответ на каждый новый яркий вкус изнутри все сильнее ударяла скованная сила.

Я была не в силах вымолвить ни слова. В том, что ничего не контролировала, была особая пытка. Тахир по своему разумению чередовал вкусы, каждый из которых растворялся во мне, наполняя и выворачивая наизнанку.

– Тахир… – снова умоляюще произнесла я. Балансировала на краю пропасти, парила и тонула одновременно от накапливающихся ощущений. Я не хотела выпускать силу, так неистово бьющуюся в каменной башне внутри меня. Ведь вслед за ней придет боль.

– Николь…

Я невольно подалась вперед, упиваясь его низким голосом. Тахир обхватил ладонями мое лицо, перемазанное в соке, и тихо проговорил:

– Боль существует, чтобы мы что-то поняли, а ты заперла ее в клетку, будто провинившегося зверя. Пора отпустить…

От его простых слов запертая сила оглушительно вспыхнула, вырвалась и хлынула по пересохшим венам, даря почти болезненное наслаждение. Я испугалась и дернулась. Вначале пыталась привычно отгородиться от нее, а потом сдалась. Вслед за силой поднялась тяжелая боль, и меня затрясло.

– Шш-ш… – Тахир поцеловал меня в виски, успокаивая, давая так нужное мне сейчас человеческое тепло, а я почувствовала, как слезы градом покатились по моим щекам.

– Пей.

Я с жадностью припала к бокалу, глотая соленое вино.

Невероятное осознание пронзило меня всю до кончиков пальцев. Тахир нашел способ раздеть меня до самой сердцевины и разрушить башню, в которой я когда-то заперла саму себя. Боясь боли, я отказалась от самого ценного, что было у меня… от силы… которую я не понимала, источник которой не знала и владеть которой не умела. Особая магия была всегда со мной рука об руку с ощущениями, эмоциями… с любовью! А я отказалась от нее, испугавшись.

Отказ от чувств в итоге убивал меня.

Высвобожденные чувства накатывали снова и снова. Тахир сидел рядом на коленях и бережно обнимал меня. Я всхлипывала и почти задыхалась.

– Ты молодец, – прошептал Тахир, в его голосе слышалось счастье, гордость… и знакомая мне тоска. Он собрал меня из мертвых осколков, возродил из холодной земли, не боясь… и не надеясь.

Тахир коснулся мягким поцелуем моего рта, снял маску, развязал веревки.

И ушел.

Я продолжала сидеть, не в силах пошевелиться. Обнимала себя руками, а по моим щекам струились слезы. Не понимала, что делать дальше.

– Девочка моя, плачь… – раздался голос Мэйли. Она укрыла мои плечи теплым пледом и нежно погладила по голове.

– Вот теперь все будет хорошо, – приговаривала она, – все будет хорошо…

Иначе быть не могло, и в тишине, наполненной моими сдерживаемыми рыданиями, зазвучала та самая песня про птичку, которую я так не любила.

Мэйли отвела меня в явно заранее приготовленную ванну на травах. Я позволила себя раздеть и с ее помощью уселась в горячую воду, полную пузырьков. Тело, распахнутое ощущениям, с благодарностью растворилось в живительном ласковом жаре.

Мэйли напевала и растирала меня щеткой с длинным ворсом. По телу поднималось невероятное пламя, выходящее наружу горючими слезами. И, кажется, я оплакивала не только недавние горести, но и все, что принесла с собой из прошлой жизни. А главное – собственную смерть, мысли о которой я столь старательно прятала на самом дне. А ведь страшно было, о, боги, как же страшно было умирать не умирая, сгорать не сгорая и плыть в темноте без надежды доплыть.

А теперь я отпускала свое прошлое. Целиком.

Я плавала в облаке пара, наполненном густым травяным запахом, и пила жгучий шоколад, сваренный руками Йоши. Знала это точно: не потому, что Мэйли сказала, а потому что от напитка веяло именно Йошиной любовью. Сейчас я не просто ощущала эмоции, переданные через кончики пальцев, а считывала хозяйку, щедро поделившуюся внутренним теплом.

А после лежала, ощущая себя слабой, переполненной удовольствием, свободной и испуганной. Что же теперь?

В ответ на мои мысли по телу прошлась пульсирующая волна силы, зазвучавшая так громко, что хотелось кричать от восторга.

***

Тахир сидел внизу у огромного камина. Еще секунда рядом с беззащитной и податливой Николь… и та бы оказалась в его постели. Вопреки всем клятвам и здравому смыслу.

Он сбежал, чтобы не забрать то, что защищать у Николь не было сил, и не разрушить то, что с таким трудом выстраивалось. Доверие.

До чего же потрясающе было наблюдать, как она, подчиняясь его желаниям, связанная и ослепленная, распускается навстречу ощущениям у камина в его комнате. Расцветает, открывается, словно нежный цветок после затяжной зимы. И в тот момент Тахир, переполненный нежностью, ощущал головокружительную связь с ее душой.

Глава 17