Николь. Душа для Демона

Впервые ей не хотелось уколоть побольнее Николь. Талиса испытывала даже некую снисходительную жалость к нелепой девочке, попавшей в их мир на жалкую пару недель. Но у нее была своя жизнь – где-то там. Вот пусть и не лезет теперь в чужие. Талиса просто восстановит баланс. Вернет миру прежнюю гармонию.

С этими мыслями девушка подошла к охранкам и сдвинула легонько ногой некоторые. Совсем чуть-чуть. Ровно до той степени, чтобы между ними могла проскользнуть маленькая желтая змейка, сливающаяся с песком.

Вот и славно, даже не придется собственные руки марать.

Змейка равнодушно проползла мимо Талисы и скрылась в низком кустарнике, около которого стояли ослики. Внутри была совершеннейшая уверенность, что змейка никого не тронет, кроме Николь.

Талиса вернула охранки на место и со счастливой улыбкой пошла к брату, который мрачно отстреливал зверей без названия с другой стороны лагеря.

Кажется, тучи на небе стали тоньше. Может, даже к вечеру совсем распогодится, и выглянет солнце…

Николь стояла у ослов и убирала перед дорогой в седельные сумки лишние охранки – ювелирно выполненные сферы-клетки из желтого металла с пульсирующим кристаллом внутри. Нужно было лишь повернуть зубчатое кольцо против часовой стрелки, чтобы погасить охранку: запаса кристалла хватало лишь на неделю – приходилось экономить.

Николь как раз укладывала уже последнюю выключенную охранку, когда к ней подошел Рималь. Он с хрустом ломал в руках вчерашние лепешки, подкидывал кусочки вверх и ловил ртом.

– Еда, которую ты готовишь руками, особенная. Но ты ведь и так уже это знаешь?

Николь улыбнулась. В ее прошлом мире еда всегда была просто едой. И даже четкое ощущение, что сквозь пальцы струится невидимый поток и растворяется в еде, не убеждали ее, что в этом мире еда на самом деле может быть чем-то иным.

Ей казалось, будто кончиками пальцев она пишет письма на тесте: высказывает все нежность и всю тревогу за спутников. И Николь было радостно услышать, что ее странные ощущения не рождены собственной фантазией, не появились из желания быть полезной.

– Ты с таким раньше встречался?

– Сам нет. Но прабабка как-то рассказывала, что раньше в храмах, не в тех, что сейчас стоят, в каких-то других… В общем, в тех храмах после службы раздавали булочки – маленькие, с два наперстка величиной. И, мол, сила была в них такая… прямо,– ух! На самом деле я мало помню, просто сейчас в голову пришло. В детстве был уверен, что колдовали над булками как-нибудь маги специальные. А сейчас думаю – может, там кто-то такой же, как ты, их готовил?

Рималь доел последний кусочек и ушел, отряхивая ладони.

Николь так и стояла задумавшись над открытой сумкой. Вопросы переплетались в ее голове, путаясь и спотыкаясь друг о друга, но словно не волновали ее всерьез. Привычка готовить, вкладывая душу, для нее была так проста и понятна… как дышать. Казалось странным делать из этого событие и приставать ко всем с вопросами. Оставить как есть? Или переступить через жгучую смесь смущения, страха и гордыни и открыто попросить о помощи? Кто-то же должен знать больше, чем Рималь?

Николь застегнула сумку, проверила ремни и наклонилась, чтобы распутать веревку на ногах ослов…

…Боль обдала ногу кипятком и горячей волной хлынула по телу. Внезапно навалилась слабость, и земля выскользнула из-под ног.

Кто-то кричал… Кто-то бежал…

Но было все совсем неважно, весь мир снова сузился до кошмарных «ту-тум»…

Тишина-темнота… Ту-тум… Ту-тум…

– Николь! – Джантар моментально обернулся на ее вскрик и бросился к упавшей девушке.

Единственное, что Демон успел сделать, лишь разрубить удирающую змею на части. Но разве это могло помочь?

Джантар впервые в жизни так оглох от ужаса, что не мог заставить себя что-то делать. Лишь сжимал безвольное тело Николь в своих руках и, как в тумане, наблюдал, как Тахир глубоко рассек место укуса, заставляя кровь стремительно покидать тело Николь, унося с собой часть яда.

…Как Тахир притянул Беса за шкирку, что-то шепнул ему в ухо и бросил детеныша Николь на грудь.

…Как Эйдан подбежал с сумкой Тахира, и тот достал склянку с ядом ирлиса, точно такую же, как когда-то отдал Николь.

…Как, сжав зубы, Тахир капал в рану сверкающие капли. Как пенилась под ними кровь Николь.

…Как выгибался и визжал ирлис, словно вместо Николь принимал всю боль, всю агонию тела.

Казалось, что миновала целая вечность, так много уместилось событий в это растянутое время. Но на самом деле прошло всего несколько минут с момента укуса.

Джантар полностью доверял Тахиру. Если кто и мог спасти Николь, то это он. Если его друг в отравленную кровь добавлял новый яд – значит так надо. Джантар мог лишь стискивать Николь в своих руках, позволять мечущемуся ирлису кусать его ладонь и ждать…

– Больно…– раздалось едва слышное.

– Знаю.

Ненависть шевельнулась в глазах Талисы и посмотрела на умирающую Николь. От яда желтой листы² выживают только дервины, а эта девушка явно не из них. Ненависть довольно ухмыльнулась и покинула истерзанную душу Талисы. Та качнулась и осела на землю, только сейчас осознав, что же она натворила.