Никола Тесла. Безумный гений

Проходя мимо газетного киоска, Никола мельком взглянул на заголовки, объявлявшие тысяча восемьсот восемьдесят шестой «годом Депрессии», и грустно улыбнулся: всего пару дней назад он даже не подозревал, что в Америке экономическая депрессия, что такое вообще бывает в стране возможностей.

Ветер со стороны Атлантики был слишком уж бодрящим, Тесла предпочел бы туман. В последние дни у него не было времени думать о Карине, но теперь она вновь завладела его мыслями. Никола боялся, что отец был прав насчет девушки, гнал страхи прочь, видя в них симптомы безумия, и сгорал от стыда из-за того, что посмел усомниться в своей музе.

Свернув в переулок, Тесла наткнулся на одетую в лохмотья женщину с тремя ребятишками. Встретившись с ним взглядом, мать молча протянула руку. Горе в глазах женщины было столь красноречиво, что Никола, не раздумывая, вложил в ее ладонь три бумажных доллара и высыпал мелочь. Детские мордашки засияли: по крайней мере, сегодня они не останутся голодными.

Взгляд их матери излучал такую безмерную радость, что Никола не выдержал и бросился прочь. Вслед ему неслись сбивчивые слова благодарности, но у Теслы не было сил на них ответить. Попытайся он заговорить, слова застряли бы в горле.

К полудню Никола утратил счет местам, в которых ему отказали, и был близок к отчаянию. Ближе к вечеру он набрел на строительную контору, перед которой выстроилась длинная очередь соискателей, в основном дюжих парней. Объявление на двери гласило: «Требуются мужчины. Тяжелая физическая работа. Два доллара в день».

Гнушаться даже такими предложениями было непозволительной роскошью. Никола с сомнением ощупал отсутствующие бицепсы, расправил плечи и встал в очередь. Не важно, что за работа. Важно, что за нее платят два доллара день.

Поскольку тяжелая физическая работа едва ли требовала мощных интеллектуальных зарплат, Тесла предпочел забраться в любимое кресло-качалку, предоставив действовать автомату и строго-настрого запретив себе терзаться угрызениями совести. Сложившиеся обстоятельства требовали не самообвинений, а решительных действий.

Никаких переговоров с работодателем в действительности не было. Чтобы заслужить два доллара в день, оказалось достаточно роста в шесть футов два дюйма, а на телосложение никто не смотрел. Тесла покинул контору поздним вечером, чтобы вернуться назавтра ровно в пять, получить инструменты и задание на день.

Работа с ежедневной оплатой казалась вполне приемлемой для того, кто потерял все. На последние медяки можно было снять койку в ночлежке, а вот от ужина пришлось отказаться. Чтобы получить два доллара, Николе предстояло на голодный желудок отработать двенадцатичасовую смену. Жалованья должно было хватить на то, чтобы дожить до следующего дня и начать сначала. И все же, получив работу, Тесла почувствовал себя немного увереннее.

По пути в ночлежку Бауэри в Нижнем Ист-Сайде Никола приметил длинную очередь, ведущую к ступеням католической церкви. Расспросив народ в хвосте, молодой человек узнал, что здесь беднякам раздают хлеб и суп.

Очередь за бесплатным супом могла бы послужить пособием для изучения горя и нищеты. Стояли в ней по большей части мужчины, хотя встречались и женщины. Многие из них перенесли столько ударов судьбы, что давно перестали надеяться и смиренно ждали конца.

«Вот мои коллеги. И ради этого стоило так много учиться!» Николе сделалось не по себе от собственного веселья. Немного помедлив, он встал в конец очереди. Впервые за два года Тесла радовался, что его родные остались за океаном. Не хватало еще, чтобы они стали свидетелями его унижения.

Глава двадцать первая Зима — лето 1886 Нью-Йорк

Через несколько недель в Нью-Йорке ударили морозы. Лютая зима сделала и без того несладкую жизнь бедняков совершенно невыносимой. Ледяные вихри застигали врасплох вгрызавшихся в мерзлую почву землекопов. Им предстояло вырыть траншею в шесть футов длиной и три фута шириной. Натянув теплые фуфайки, товарищи Николы без устали махали кирками. Молодому человеку было нелегко угнаться за бывалыми работягами, но он не желал сдаваться. Когда на улицах с каждым днем становилось все больше обездоленных, немногочисленным счастливчикам приходилось держаться за свои места обеими руками. Проработав две недели за верные два доллара в день, Никола твердо усвоил, что самый тяжелый и неблагодарный труд во много раз лучше унизительной безработицы. Стабильное жалованье — пусть и столь смехотворное — позволяло надеяться на лучшее. Толпы голодных каждый день напоминали Тесле о том, что он отнюдь не одинок в своих терзаниях. В то поистине горькое время слишком многие разрывались между стыдом за грязную и нелюбимую работу и благодарностью за спасение от голода.

Ледяные дни тянулись нестерпимо медленно. Мышцы Теслы ныли, дух пребывал в угнетении, зато траншея становилась все длинней и глубже. Когда с ней было покончено, для землекопов нашлось другое дело, потом еще одно; конкурентов у них не находилось: такая работа была под силу лишь самым крепким и выносливым.