Никола Тесла. Пробуждение силы. Выйти из матрицы

Однако такое истолкование расходилось с гипотезой неподвижного неувлекаемого эфира, которой придерживался Лоренц. Как уже было замечено, математически трудно описать динамические эффекты упругой увлекаемой среды, и первое допущение, которое естественно сделает теоретик, — это предположение о неподвижности среды. К тому времени Лоренц уже успел развить электромагнитную теорию Максвелла, дополнив ее общеизвестным представлением о дискретных заряженных частицах как основе строения вещества и сформулировать тем самым основные положения электронной теории. Исходя из этой теории, вывел множество следствий и выводов, перечислять которые здесь не требуется. Лоренца знают все.

Вызывающе ошибочные теории несут ответственность за появление несбыточных надежд. Наихудшей из них является, вероятно, электронная теория.

Никола Тесла, «Энергия нашего будущего», 1931 (53)

В 1896 году нидерландский физик П. Зееман, исследуя воздействие магнитного поля на спектральные линии источника излучения, открыл эффект расщепления спектральных линий, известный теперь под названием эффекта Зеемана, о чем и доложил Нидерландской академии наук. Уже несколько дней спустя Лоренц, присутствовавший на этом заседании, дал теоретическое истолкование новому явлению, за что и получил совместно с П. Зееманом Нобелевскую премию по физике за 1902 год. Так электронная теория Лоренца была подкреплена авторитетом лауреата Нобелевской премии.

Так обстояли дела на рубеже XIX–XX веков. Из теории неподвижного эфира логично воспоследовала гипотеза о постоянстве скорости распространения света во всех направлениях, а также такие абсолютно субъективные понятия, как различные движущиеся и неподвижные системы отсчета и моменты времени в них, возник соблазн сформулировать математическую теорию преобразований пространственно-временных координат для различных систем отсчета.

Математический гений А. Пуанкаре быстро развил теорию Лоренца в математическом смысле, сформулировав принцип относительности в качестве строгого универсального постулата об инвариантности всех законов физики относительно преобразований координат событий при переходе от одной инерциальной системы отсчета к другой (названных им преобразованиями Лоренца), а также разработал в общем виде математический аппарат новой грандиозной теории, остроумно интерпретирующий сокращение тел в направлении движения, замедление времени и пр.

Появился весь этот огород с наблюдателями, световыми сигналами и часами, над которым ломало голову несколько поколений теоретиков. И самое главное — появилось новое трактование понятий времени и пространства как понятий относительных, зависящих от скорости тел, а значит — от исключительно субъективных понятий систем отсчета, координат, часов, сигналов, моментов времени и даже каких-то наблюдателей, что радикально расходилось с представлениями классической физики о приведении явлений природы к простым законам механики.

Именно в этот момент, в сентябре 1905 года, на сцене и появился патентовед из Швейцарии, А. Эйнштейн, который дал «совершенно новое, глубокое изложение проблемы», а именно отбросил абстрактный неподвижный эфир Лоренца и спостулировал принцип относительности Пуанкаре «из общих соображений».

Так появилась новая физическая теория, вскоре названная с легкой руки Макса Планка «теорией относительности», а после обобщения принципа относительности на ускоренные движения и гравитационные явления воспоследовала и еще более «общая теория относительности». При этом ни одного устройства или изобретения, которое бы позволило осмысленно повлиять на гравитацию тел, до сих пор не создано и не предвидится. Иначе говоря, что является настоящей причиной и агентом тяготения — Бог весть.

Д-р Тесла… выступал почти пять часов. Большая часть его лекции пролетела ярким потоком над головой собравшихся журналистов. Он нашел время… чтобы выразить свое резкое несогласие с теориями проф. Альберта Эйнштейна. Он объявил, что теория относительности — это «масса ошибок и обманчивых идей, противоречащих здравому смыслу», и что «ни одно из утверждений релятивизма не было доказано».

The New York Sun, 1935 г. (77)

Нужно сказать, что на тему физических теорий пространства, времени, эфира, электричества и тяготения написано необозримое количество книг. Но все авторы так или иначе упираются в когнитивный барьер, связанный с определением базовых идей, образов и связей между ними.